Заслужил наказание

     Эта история произошла не очень давно, еще и года не прошло.
     Я счастливо женат вот уже несколько лет, жену зовут Лена, она немного младше меня. Как-то летом, в августе месяце мы пошли в гости к нашему общему другу. На вечеринке у Сереги было, как всегда, довольно много народу. За столом я оказался рядом с миленькой девушкой Светой. Я несколько раз видел ее раньше, она работала медсестрой в местной поликлинике. В отличие от брюнетки Лены, она была блондинкой, притом, очень хорошенькой. Праздник, а это был Серегин День Рождения, начался. Леночка сидела напротив меня и с двумя своими подругами время от времени помогала хозяину за столом. Я же, тем временем, полностью погрузился в праздник. Тосты шли один за одним, полные бутылки сменяли пустые, а за столом становилось все веселее и веселее. Так получилось, что уже через полтора часа я был весьма навеселе. Где-то в это же время у гостей возникло желание размяться и потанцевать. Благо, квартира это позволяла. Дом был еще сталинской постройки с огромной гостинной, высокими потолками и запутанными коридорами. Свет выключили, заиграла музыка. Леночка с подругами вышли покурить на кухню, а я, налив себе стакан коньяку присел на диван. Желания танцевать у меня не было. Через полминуты ко мне подсела Света. Она немного скучала и между нами как-то сам собой завязался разговор. Потом она взяла мой стакан, глотнула коньяку и предложила пойти танцевать. Однако, как только мы поднялись, рок-н-ролл закончился и начался какой-то медленный танец. Садиться было уже как-то глупо, к тому же Света была единственной, за исключением Леночки, девушкой в моем вкусе на этой вечеринке. И мы стали танцевали вместе. К следующему медленному танцу мы оба были уже достаточно разогреты и готовы. Мои руки медленно опустились на Светкину попку. Голова опустилась на ее плечико, губи пробежались по шейке и, поднявшись, встретились с ее губками. Светка была не против.
     После танца включили свет и все вернулись к столу. К счастью, Леночка все время была на кухне и ничего не видела. Впрочем, тогда это меня уже не волновало. Я был пьян и сидел рядом с девушкой, которая на тот момент интересовала меня большего всего на свете. Тут следует, оговориться. Я очень (!) люблю свою жену, ни разу ей не изменял, но в тот вечер произошло что-то странное. Лена, конечно же, все равно все заметила, тем более, что из-за моего состояния это было совсем нетрудно. Но пока это не переходило рамки пьяного флирта, она не стала ничего предпринимать. Я же продолжал пить и приставать к Свете.
     Дальше, честно скажу, не помню… только какие-то обрывки в памяти. На следующих танцах я снова был со Светой, еще я попросил снять босоножки, уж очень красивые у нее были ноги…
     Леночка позвала меня на кухню и попросила быть поспокойнее и уделять ей больше внимания… Вспоминаю, что стоял возле большого старинного зеркала в спальне и страстно целовал Свету, потом целовал ей ножки… откуда-то появилась Лена. Однако, ссоры, по-моему не было… во всяком случае, последним четким воспоминанием остается тот момет, когда мы все вместе, включая и хозина праздника и нескольких гостей допиваем литровую бутылку водки, закусывая красной икрой, прямо из икорницы.
     Утро следующего дня было тяжелым. Хорошо, хоть что День Рождения Сереги выпал на пятницу, а в субботу у меня выходной. У Леночки же был рабочий день и я проснулся как раз тогда, когда она собиралась выходить. Лена подошла к кровати и строго посмотрела на меня.
     — Как дела?
     Я попытался вспомнить вчерашнее и… Боже! Как мне стало стыдно! Леночка присела на краешек кровати и снова спросила:
     — Ну, ты уже все вспомнил? И то, как с медсестрой танцевал, и то как вы с ней целовались?..
     Я попытался извиниться, но Лена прервала меня:
&n     — Ну, а что мы будем делать со вчерашним?
     В ответ я начал было рассказывать о том, что люблю ее и боюсь потерять, о том, что сожалею о своем вчерашнем поведении и больше никогда себе подобного не позволю. Однако, моя речь оставила Леночку равнодушной. Не зная, что делать (ведь я и вправду впервые оказался в подобной ситуации) я начал свой монолог сначала. Но Леночка продолжала молчать, похоже она и сама не знала, как со мной поступить. Выдержав ответную паузу я спросил:
     — Может ты накажешь меня?
     — Как?
     — Как хочешь, только не оставляй все, как есть.
     На этот раз пауза была недолгой. Наверное, мои слова совпали с выводами, которые Лена, похоже, уже сделала.
     — Вот и хорошо, — сказала она. — Я думаю, тебя надо хорошенько выпороть, а пока иди в душ…
     Я поднялся вяло пошел в душ. Вымылся, на всякий случай побрился, чтобы больше ничем не раздражать Лену. Вошел в спальню со страхом и возбуждением одновременно. Леночка уже была в ночной сорочке, а возле нее на кровати лежал мой старый ремень. Такие ремни были в моде лет семь назад, он был довольно больший, с литой пряжкой и выглядел более, чем внушительно.
     — Готов?
     Я утвердительно кивнул
     — Тогда раздевайся и ложись, — сказала Лена, поднимаясь с кровати.
     Я так и сделал, но перед этим я голый подошел к Лене, опустился на колени и поцеловал ей ручку. Я попросил ее наказать меня так сильно, как она только может. Сказал, что мне очень стыдно и я понимаю, как обидело ее мое поведение. Стоя на коленях я прикасался губами к правой руке Леночки, той самой руке, которая через минуту будет драть меня моим же ремнем.
     — Прости меня, — сказал я и лег на кровать.
     Лежа на животе я краешком глаза увидел, как Лена сложила ремень вдвое. Затем она подошла ко мне, положила руку мне на попу и спросила:
     — Начнем?
     Я вздохнул и сказал:
     — Да…
     Первые удары ремня были не очень сильными, но чувствовалось, что с каждым новым ударом Леночка начинает все больше и больше увлекаться поркой. Удары становились все ощутимее, а я со стоном просил у жены прощения. Через некоторое время (а Лена к тому времени всыпала мне ударов 40-50) боль стала совсем нестерпимой и я начал вилять задом, пытаясь уйти от удара. Лена остановилась и предупредила:
     — Будешь дергаться — отлуплю пряжкой, а потом начну с самого начала.
     Угроза подействовала и следующие 20 ударов я вытерпел молча, почти