Стольник за глубокое горло

     Серия: Дорожные истории
     Вадим открыл глаза от яркого луча солнца пробивавшегося сквозь не зашторенное окно. В голове сильно шумело и в животе бурлило, к горлу подпирала слабая тошнота. Хотелось пить и ссать. Отчего- то болела спина.
     -Где я, — подумал Вадим, осматривая комнату и себя почему-то голого с возвышающим под простыней стоячим членом. У Вадима всегда в казарме по утрам стоял как кол. На полу около кровати валялась разбросанная одежда… штаны, майка и трусы. Вадим взглянул на часы, было десять утра. Не было привычной команды «подъем» и «строиться», стояла лишь глухая тишина. Рука непроизвольно потянулась к стоящему стволу и заскользила по нему, то, оголяя головку члена, то, закрывая ее полностью.
     -Странно, — подумал Вадим, хотя было и приятно дрочить, но яйца как будто были пустые и, похоже, не собирались выплеснуть привычную, сильную струю, как будто хуй уже побывал в нескольких пиздах.
     -Вот те на! Да я же у себя дома в своей родной кровати, — радостно подумал Вадим и стал напрягать мозги, — точно сегодня пришел ночью от Боба, своего закадычного друга Вовчика Смирнова. С начала пили, затем полночи в подвале драли какую-то средних лет бабу. Ее ночью силой затащили в подвал дома Боба. Потом снова пили. Хорошая попалась телка-все при ней… пизда, как «мышиный глазок», хотя и не молодая, но уж сильно темпераментная блядь. Расцарапала в кровь спины Вадиму и Бобу. Хоть и пьяные были, выебали они ее конечно первоклассно во все щели… в рот, в сиськи, жопу и даже дважды паровозиком продрали. В «туза» сразу ей больно было, видно никто еще ее не ебал в жопу. Вадим, даже послюнявив головку, еле-еле со скрипом втиснул свою елду в ее маленькую дырочку. По началу дура сопротивлялась, все пыталась вырваться.
     — Замужем я, отпустите, Не надо, но затем незаметно вошла в раж, тихо шепча…
     — Мальчики, Я сама…. Сама…Родные мои…Нежнее, и кончала, как пожарный брандспойт. Трижды Вадим всовывал свой елдак ей глубоко в горло. Пленницу словно прорвало — она стонала, хрипела и по детски завывала, лаская Вадимов хуй. По всей вероятности муж мало уделял ей внимания, попросту в всерьез никогда не ебал, или не мог, а зря. С такой телкой Вадим бы еще покувыркался и не один не раз. Любимую позу, ехавшего с Вадимом в купе попутчика Виталия Сергеевича, Вадим испытал первый раз. Ни с чем не сравнимые ощущения, когда хуй со всех сторон сжимается силой мышц горла и языка.
     -Глубокое горло хм…, глубокое горло, — воспоминал Вадим, и рука судорожно сжимая член, заскользила по нему с новой силой. Расставаясь, Вадим, как истинный джентльмен, отдал ей, вернее силой засунул в карман ее спортивного костюма или куртки свой последний стольник… полученную им в части на дорогу сторублевую купюру.
     -Спасибо… тебе…за все…. За глубокое горло особенно…Ты просто кудесница в своем деле, — поцеловал уставшую и измотанную, не проронившую ни слова, женщину в засос Вадим,
     -Нам пора, а ты досчитай до двухсот и тоже выходи… и не вздумай… заяву накатать…достанем.
     Теперь было уже не понятно, что они с ней в подвале делали — просто нежно ебали, как добрую знакомую или грубо насиловали, как обыкновенную шлюху. В подвале было темно и они с Бобом, чтобы не быть узнанами разговаривали с ней пьяным приказным шепотом… «Лежать, сучка»… «Раздвинь шире»… «Соси»…Молодец, детка», не видя ничего перед собой в полном мраке. Да и свет был не к чему, пальцы все находили сами, проникая во все дырки красивого и пышущего жаром тела. Одно ясно точно — наиблись они с Вовчиком, как бобрики.
     -Что же произошло, память медленно возвращалась к Вадиму. Вчера пилил в поезде, ехал из своей части домой в отпуск. Служил Вадим на Дальнем Востоке чуть более года. Четверо суток дороги пролетело почти незаметно. Хорошие попутчики, выпивон, закусон. С телками промашка получилось, но с одной бабой, вернее будет сказано с бабкой… симпатичной старушкой лет где-то за шестьдесят, пришлось поработать. Ох, и попила она с Вадима соки. В этот вечер он к трем молодым и к проводнице клеился, только время потерял, везде строгая такса. Таких денег у Вадима не было. Вечером, датый, на авось подкрался к какой то старой бабуле, стоящей в ситцевом халатике у туалета, обходя ее в тамбуре как бы невзначай качнулся, грудью припав к ее спине, прижался вздыбленной оглоблей к ее жопе и, подтянув к себе, двигая по ягодицам, попытался кончить. Такой способ в увольнении ребята часто практиковали… стоя в автобусе, главное выбрать бабу с классным станком, в давке плотно прижаться к ней хуем, и используя тряску и давку через пару остановок успеваешь кончить. Вадим наклонился к бабкиному уху и ласково промурлыкал…
     — А, что тут моя бабушка одна делает? Кто ее обидел? А может ей нужна моя помощь? — ладони Вадима нащупали под халатом и мягко сжали обвисшие, но не совсем еще дряблые большие провисшие груди. Старая женщина и опомниться не успела, как правая рука Вадима мгновенно задрав халат и, проскользнув через трусы, легла на сморщенную от времени, окутанную редкими волосами дремлющую пизду. Пальцы нащупали мягкое и широкое, незакрытое толстенькими складочками влажное отверстие, и проникли в нутро ее пизды.
     -Ох, — бабулька сразу задницей почувствовала твердость Вадимовой палки и серьезность его намерений, но исходящий от Вадима перегар, поуменьшил ее агрессию…
     -Что ты, сынок, что ты, успокойся милый, старая я уже, — пролепетала смущенная старушенция, вытаскивая руку Вадима из своих трусов. Иди вон к молодухам, ты ж такой видный хлопец. У Вадима денег оставалось ровно 100 рублей и он, открыв дверь туалета, решил рискнуть…
     -Мать, Прости…Мочи нет….Хочу…. Хоть вешайся…Яж непросто так… задаром …сто рублей заплачу…честное слово. Можно в ротик…я быстро…кончу и деньги твои…
     — Ох, солдатик, жалко мне тебя, родной, может и нельзя тебе отказывать. …Натворишь чего худого в горячке. Сама была молодой…дюже любила… любовные утехи, но старая я уже. Тебе самому потом неприятно будет вспоминать — ее глаза ласково по матерински смотрели на обезумевшего от похоти Вадима.
     — Вон колом встал, того гляди жилы лопнут — сглотнув тихо продолжала бабка и, протянув руку, легонько обхватила выпирающее из штанов орудие.
     — Да не беспокойся, мать, все в ажуре. Мне нравятся пожилые женщины, а не разные там мокрощелки — соврал Вадим.
     -Ребенок, еще ребенок… нельзя же так заходиться…в стоячке, больно болезненно
     это. Зайди в туалет порукаблудь его…Писюнку…. Порукаблудь, слей молочко он и успокоится, — истомно и тихо прошептала она, — Я… тебя… давно… приметила, вижу, как родненький маешься. Ой, не знаю, не знаю, — огляделась старушка по сторонам.
     — Больно приметно здесь. Задачку задал ты мне. Ну да ладно…пошли….Пошли со мной служивенький. … Возьму грех на душу…ублажу….Ублажу тебя, как в молодости ублажала своего мужа и своего…,- недоговорив фразу, перевела дух…
     — Мой ты, сыночек, разбудил ты меня всю …ублажу, тебя молоденького.
     От неожиданности Вадим даже немного протрезвел, хотел сказать, что- то вроде — «спасибо, тебе мать…», но старушка, быстро отпустив его член, проворно юркнула в сортир. Не веря в удачу, сильно волнуясь, Вадим шмыгнул следом и закрыл дверь на запор.
     -Стань к окну спиной, родненький… Я сейчас, — старушка присела на нержавеющий унитаз, — Вот так, — расстегивая штаны Вадиму, суетилась старушка Ооо, как ему здесь тесно…. Какой он у тебя большой… Сильный…Красивый, — старушка знала свое дело, и ее язычок нежно пульсируя, быстро забегал по стволу Вадима, проникая к основанию большой головки.
     — Ыым! — Вадим закрыл глаза и откинув голову нежно гладил морщинистое лицо, волосы и шею старухи.
     -Тише, тише, родной мой, сейчас, — ее две слабенькие ручонки цепко сжимали, и умело дрочили хуй Вадима, а мягкие губки все чаще и чаще касалисьсь вздутой головки. Открыв на всю ширину свой небольшой ротик, она умело, по особенному ,запихав в рот, заглатывала с трудом входящее орудие молодого жеребца, а вытащив, успевала прижать его своей мягкой двойной бородкой к шее, массируя и вращая его, натирая им свои глаза и щеки.
     -Ууу! аа..а, Вадим почувствовал, как наступает оргазм, — Я кончаю, мать…Ааа…. Глотай! Старуха попыталась отстраниться от Вадимового паха, но сильные солдатские руки подтянули ее голову почти к основанию члена, и мощная струя спермы ударила в ее горло. Какое это было удовольствие, как умело она сосала хуй, зацеловывая головку.
     -Ой, прости, сынок, щеки свело, и язык с непривычки замлел. Упарилась. Лет таки двенадцать не видала живого …. Ху…мужика, одна ведь живу. Правда играла изредка со своим пирожком, заменяя мужичка то огурчиком, то морковочкой. Вот так и век прожила, — вытирая Вадиму поникший, обвислый хуй своим халатом тараторила старушка.
     -О! у тебя опять встал! Вот молодость…небось, хочется… в мою мандиночку засунуть ну — кат я посмотрю, — старушка аккуратно засунула два пальца себе в промежность.
     — Все хорошо милинекий, уже мокренько…уже можно…чувствует ведь мужика…ну встречай, кисочка, встречай, — задрав халат и, повернувшись к Вадиму задом, раздвинула широко ноги, уперевшись руками в вагонный унитаз,
     -Вставляй не сильно…родненький, а то порвешь ее невзначай. … Вот так…сюда…попал, толкай же смелее. Вадим стоял в удобной позе позади старушки, нежно водя своим здоровенным колом по ее ягодицам и влажной промежности. Его большая залупа медленно втискивалась в манящее, зияющее влагалище старушки. Чтобы не сделать ей больно, Вадим, на, одно, мгновение, опустился, на, колени, и язычком обработал выгнутое ее лоно, обильно смазав слюной вход во влагалище.
     — Теперь можно, — и взявшись руками повыше пухленькой жопки, маленькими легкими толчками наполовину ввел свое орудие ей, а затем, наращивая темп, сильно заработал своим задом. Вошедший с трудом член, теперь легче скользил в пизде — взад-вперед, доставая своей головкой какой-то овально- мягкий мячик. Было приятно и щекотно.
     -Матка, матка это сыночек…вышла встречать тебя, ну-ка сдай глубже, быстрей и ее жопка стала в такт Вадиму подмахивать, все глубже и глубже насаживаясь на его ствол. И вот член Вадима во всю свою двадцати двух сантиметровую длину уже проникает в ее нежное лоно, при этом его яйца звонко бьются о бедра старушки. Вадим был уже весь в мыле, а жопка старушки наращивая скорость, все набегала и набегала на него. В дверь туалета несколько раз громко постучали и Вадим, вздрогнув, сильно прижав к себе стоящую раком старушку, не вынимая, член обильно и резко кончил ей в матку. Струя была такая сильная, что старушка от удовольствия вскрикнула и дернулась вперед, чуть не ударившись головой о стенку…
     -Стыд, то какой, родненький, прошептала испуганная старушка, вытирая Вадиму член и свою промежность. Подумают, что совратила малого старая. … Как приятно мне было чувствовать в себе твою молодую и сильную…палку. Выходя из туалета, Вадим сказал проводнику, что бабушке было плохо, что ее рвало, но сейчас все в порядке и проводил ее до соседнего купе. Он был ей очень благодарен за все удовольствие, но от его денег она отказалась, сказав, что ему они нужней. Настроение было хорошее и Вадим пошел к себе Его попутчик Виталий Сергеевич, невысокий, полноватый мужичок под пятьдесят с лысиной и масляными глазками пристально посмотрел на Вадима и улыбнулся ,
     -Вижу на любовном фронте полный ажур и по этому поводу по сто грамм, как принимается? Вадим не возражал, а наоборот налил себе почти полный стакан, — Будем! Затем, забравшись на верхнюю полку, Вадим с интересом слушал продолжения о сексуальных похождениях Виталия Сергеевича. От его рассказов у Вадима хуй стоял почти круглосуточно. Виталий Сергеевич работал, каким то инспектором в ГОРОНО в Приморье, так вот за тридцать лет работы поимел почти весь городской педколлектив.
     -Ты, Вадимушка, их лаской бери, бабы любят ушами, вовремя комплементы подбрасывай, а когда одни остались… не торопись — везде поласкай язычком особенно клиторок, груди, шейку словом «заведи» ее и она вся твоя. Найди в ней изюминку. Вот тут она для тебя сделает все, что попросишь, это они с виду неприступные да гордые, а в ласках они, что молодые, что пожилые — пластилин. Плывет женщина, то есть кончает от тебя -горы за тебя свернет, и муж не узнает. В такие минуты не мозги бабой управляют, а пизда не забывай об этом, — поучал подвыпивший Виталий Сергеевич продолжая…
     -Я когда довожу бабу до такого состояния смело могу вогнать хуй в любую ее щелку не опасаясь — пробовала ли она в жопу, заглатывала ли она, чей ни будь хуй себе в горло или нет. И всегда никакой боли одно наслаждение независимо кто под тобой невинная целка или разъебанная за долгие годы пизда. Ведь так называемое «глубокое горло» это — особая ебля. Не каждая баба сможет преодолеть свой страх засунуть себе в горло двадцатисантиметровый, а то и еще больший хуй, но если сможет, то уже не расстанется с этим видом секса уже никогда это факт. Я перепробовал многих… и молоденьких студенток-практиканочек и «холодных», «сухих старушек» — математичек, физичек. Вадиму было интересно слушать рассказы Виталия Сергеевича, но его всегда выдавала оттопыривающаяся в штанах возбужденность. Видя это, Виталий Сергеевич подмигнул,
     -С такой большой пушкой, как у тебя Вадим, нельзя лишать девочек наслаждения, но помни, когда впихиваешь женщине глубоко в горло, ее голова должна быть откинута назад, рот и горло находятся на одной линии. Вместе с входящим в горло членом женщина делает вдох и выдыхает при обратном движении хуя. Все просто. Помни, что «глубокое горло» дает такую гамму новых ощущений тебе и женщине, что, попробовав раз, оно станет на первом месте в сексе, но не торопись и не забывай об осторожности. Лет шесть назад на спор, на каком то вечере я незаметно увел и выебал жену тогдашнего зам. начальника РОНО, красивую тридцати с небольшим лет женщину, которая по утверждению всего коллектива была полной недотрогой и ни разу не изменила мужу. Под каким то обычным предлогом может ее интересом послушать меня, а затем высмеять, мы остались в темном классе, но не одни… с двумя арбитрами нашего спора. Естественно она об этом не знала. Не спеша, минуту за минутой я «заводил» ее всем, чем мог. И представь себе, она возбудилась от моего шепота, ласковых фраз и нежных поглаживаний. Когда позже, задрав подол платья, засунул ей руку в трусы и пробежал пальчиками по ее губкам, щелке и клитору, она вдруг стала бурно и обильно кончать мне в ладошку. Ее полуоткрытый рот издавал стоны наслаждения, ее жопа ходила ходуном, а ее руки припали к моему хую. Это был сигнал к действию… проигравшись с ее клитором, я насадил ее, возбужденную, себе по самый корень. Опыт и мои усилия довели ее до критической точки… теперь это была не девочка-недотрога, а истекающая оргазмами ебливая сучка. Я чувствовал, что с ее пизды просто ручьем истекали соки ее бессвязная речь…
     — Люблю…ууу…еще…е..сильней…тварь…родной.. амм…не торопись..сь..сь, позволяют мне сделать заключение, что в подобном состоянии она и любая другая женщина, не задумываясь, примет в себя еще один, а то и два члена будь то член… незнакомца, мужа, сына, родного брата или отца, независимо от родственной связи и наружного уродства лица. В такие минуты блаженства тела, балом правит пизда, а не разум.
     -Сядь на пол и подними голову вверх, незаметная нотка приказа прозвучала в моем голосе, — открой пошире рот. Еще шире, вот так теперь пропускай мох хуй в горло и делай вдох. Подойдя к ней сзади и взяв ее голову руками, я начал медленно проталкивать член ей в горло. Пройдя половину пути в ее горле, она вдруг дернулась, поперхнулась моей головкой, что заставило меня вытащить хуй и вновь повторить ввод. Она была классным учеником и уже через минуту моя залупа мягко раздвигая гланды, упиралась, то в ребристую поверхность глубокого горла, то массировалась быстрым и острым язычком между ее пухлых щечек. Ее руки продолжали блуждать по клитору и влагалищу. Я слышал хлюпанье ее пизды от выделяющейся из нее жидкости, которая непрерывно, многократно кончала. Я подал условленный сигнал своим арбитрам и они, как по команде присоединились к нам. Один ласкал ей грудь, а другой, быстро вонзившись в нее, яростно дыша, шумно и неистово двигал своим поршнем. Когда я медленно закончил последний ввод хуя, мощная струя ударила ей глубоко в горло, она дернулась, легко соскользнула с члена и обеими руками ухватилась за хуй, наяревшего ее кобеля, запихивая его глубже в свою пизду, вместе со своей рукой. Ее оргазм был настолько силен, что еще две-три минуты она продолжала корчиться на полу, царапая и раздирая жопу незнакомому ебарю. Затем, когда все закончилось, она встала на колени и припала к моему обмякшему члену обсасывая и облизывая его языком.
     — Спасибо тебе, спасибо тебе, спасибо за все, за … групповуху, — много раз повторила она, продолжая целовать мой член. Вадим, слушая рассказ, вдруг почувствовал, что сейчас сам кончит, ближе пододвинулся к столику и мгновенно разрядился в штаны.
     -Да, продолжал рассказчик, теперь она без стеснения лгала мужу, бегая ко мне через день на секс «глубокого горла», говорила мне, что уже не любит своего мужа, что он не ласков, что он не может ее удовлетворить, так как его член по сравнению с моим очень маленький помещается в ладошке и во рту достает только до десен. Просила секс втроем и так далее.
     -Были и другие истории, — сказал, зевая, Сергеевич. Давай-ка еще по одной, и будем укладываться спать, тебе днем выходить — поспи немного. Небось, дома телочка ждет своего бычка а? Скучает.
     — Хорошо сказать, поспи, — подумал Вадим, вытянувшись на полке, -после таких рассказов хрен еще уснешь. Под стук колес Вадим вспомнил гражданку, дружка Боба , дом, как давно это было . Да и нет дома никакой зазнобы, просто были так разовые встречи и перепихан на скорую руку, опомнится не успел, как в армию забрали.
     Вадим помнил все, как вчера. И как в подвале у дружка Боба оттягивались с девчонками по полной программе, как курили один на всех «косячок», как, обкурившись, ничего не соображая, трахнул двенадцатилетнюю Юльку, родную сестру Боба. Она пришла в их подвал позвать Боба на обед. Боб был под кайфом — о чем- то мечтал, закрыв лицо руками и медленно раскачиваясь взад-вперед. Вадим же только что славил кайф и, расстегнув джинсы, медленно дрочил свой уже тогда солидного размера хуй. За этим занятием и застала Вадима Юлька, круглощекая, полненькая девочка с красивыми голубыми глазами. Коротенькие трикотажные шортики аккуратно обтягивали ее пухленькую попку и стройные ножки. Под белой футболкой выделялись два небольших бутончика еще детских неразвитых грудок. Неделю назад ей исполнилось только двенадцать, и Вадим отмечал ее день рождение в семейном кругу Боба. Квартира у Боба двухкомнатная, стол накрыли в зале. После официальной части Вадим и Боб незаметно от предков Боба, распили бутылку водки. Стопку налили и Юльке в честь ее праздника. К вечеру отец Боба был пьян, не переставая, говорил, чему — то пытался нас учить. Юлька видать добавила еще пивка и ее развезло… Она постоянно прокручивала песню по магнитоле «а что это за девочка…» и приглашала Вадима и Боба на танец. Висела у них на шеи, крутила попкой и несла всякий бред, но никто не обращал на это внимание. Все гости, и хозяева были в изрядном подпитии. Боб и мать пошли провожать гостей. Юлька копошилась в ванне, а отец Юльки водитель — дальнобойщик, дремал, положив голову прямо на стол. Вадим в углу за сервантом просматривал аудиокассеты. В комнату вошла, пошатываясь из стороны в сторону Юлька.
     -Ой, как кружится голова, потанцуем, Вадимчик, — ее окончательно развезло. Ее вид говорил, что Юлька только что пописала… спереди подол платья был задран, видимо случайно зацепился за резинку Юлькиных плавок, оголяя ее полненькие бедра и плавки. А белая, узенькая полоска плавочек была заметно мокрой и стянута на одну сторону, целиком обнажая две пухлые половинки ее письки. Юлька ничего этого не замечала, и Вадим даже вздрогнул,
     -Ничего себе бутон, — подумал он. Никогда бы не поверил, что у такой сопли полная, почти, как у взрослой женщины с хорошо развитым торчащим большим гребешком губенок пизда, с треугольным пучком темненьких, начинающих уже пробиваться курчавых волос. Видя Юлькино раскрасневшееся лицо, ее розовый, натеря Юлька негромко прыснула от смеха, растягивая слова…
     -Счикотно, па-а, слышишь.. Ну-у не надо-о-о ха-ха. Затем отец, подхватив ее на руки, и не обращая внимание на задраное платье, понес хохочущую Юльку в спальню. Правой рукой, придерживая Юлькину шею, а согнутую в локте левую руку просунул Юльке между ног так, что она сидела своей промежностью на руке отца, свесив в низ ноги. Вадим сидел за сервантом и Юлькин отец его видеть не мог. Дверь в спальне была открыта и Вадим видел, как отец бережно положил мурлыкающую Юльку на кровать, снял с нее платье и мокрые трусики, зачем-то их понюхал, затем осторожно широко раздвинул Юльке в разные стороны ноги, и, сделав шаг назад, уставился на Юлькину пизду. Потом подошел, опустился рядом на колени, развернул разбросанные Юлькины ноги к себе и прильнув к Юлькиному клитору, жадно стал его сосать, глубоко погружая в Юлькину письку свой большой язык. Сам же, вытащив свой громадный конец, торопясь, стал быстро его дрочить. Но дрочил не только Юлькин отец, засасывая клитор собственной дочери. Вадим так же усердно наяривал свой член, с замиранием сердца ждущий дальнейшей развязки. Юлька с закрытыми глазами тихо постанывала, поддаваясь всей промежностью вперед — ближе к языку отца. Вот отец приподнялся и завис с торчащим во всей красе громадным членом над Юлькой. Вадим подался вперед…
     -Неужели сейчас засадит? Ведь точно разорвет Юльку на две половины. Вадим видел, как дрожат руки у Юлькиного отца, как пот со лба стекает по его носу, как кровью налились глаза самца. Развернув Юльку поперек кровати и опять встав на колени, он приставил свое орудие к Юлькиной детской пизде и начал судорожно водить им по открывшейся розоватой щели и набухшему клитору. Юлька, во сне глубоко дышала и продолжала вертеть своей жопкой, выгибая и приподнимая ее вверх. Довольная улыбка блуждала по ее лицу, и Вадим понял, что ей это игра доставляет неподдельное удовольствие. Засунув свою головку чудь — чуть глубже в Юлькину дырочку и встретив преграду ее девственной плевы, отец вдруг встал, сильно растер ладонью себе лоб и виски ,оценивая обстановку. Постояв, укрыл простынею спящую Юльку и отошел от кровати. Затем поднял с пола мокренькие Юлькины плавки, вновь зачем-то понюхал и, запихав их в рот, дроча на ходу неумолимо стоящий хуй, прошел в ванную комнату. Сквозь незакрытую дверь Вадим видел, как Юлькин отец, скрипя зубами яростно надрачивал его над раковиной.
     Дальше у Вадима не было сил смотреть на происходящее, нащупав в кармане ключ от их с Бобом подвала, находящимся в этом же доме, он незаметно вышел из квартиры, захватив недопитую бутылку вина. От увиденного хотелось дрочить и дрочить до посинения, как бывало не раз. Оказывается, интересы взрослых совпадают с их интересами, но имеют явно более красочную фантазию. Эту, до конца не созревшую малолетку Юльку, Вадим решил, использовать в своих сексуальных интересах. Открыв подвал, он осторожно спустился по лестнице вниз. Было темно, но они с Бобом знали здесь каждый выступ, каждый метр. Добравшись до своей лежанки — старого разложенного дивана, находящегося в другом углу от лежанки Боба, Вадим, глотнув из бутылки, лег и с удовольствием занялся своим любимым делом. Вдруг он услышал поворот ключа и открывающуюся дверь подвала. По шагам и по пьяным хихиканьем Вадим узнал Боба, который был не один, а с бабой.
     -Точно, Вова, здесь никого нет? — шепотом спросил женский голос, — как здесь темно и жарко, может уйдем а? — Ну, куда теперь идти? Шаги медленно удалились к дивану Боба.
     -Молодец, Боб, телку притащил, знает, что нам нужно разрядиться. Знал бы он о проделкаках своего папочки с его сестренкой. Вадим и сам не прочь был сейчас всадить спящей Юльке. Перед его глазами все стояла ее аппетитно зияющая щель. От предвкушения хорошей ебли у Вадима заломило в яйцах, но он решил не торопиться -пусть Боб наибется, всем хватит, а пока за дело. В соседнем углу послышался скрип дивана и шуршание снимаемой одежды, и женский пьяный умоляющий шепот…
     — Ну, что ты выдумал? Дрянной мальчишка. Кто тебя подговорил за мной следить? Стыдно ведь. Ну, пойдем скорей от сюда. Хочешь, денег дам на компьютер, я уже с отцом разговаривала.
     -Мам, ну мы же все на верху обсудили — я хочу… другое…. Хочу знать, сколько раз ты изменяла отцу и зачем. И хочу, что бы ты у меня пососала…как у дядь Миши.
     -Ты что выдумал? Хам! Пососала. Я твоя мать, а не какая-то там панельная соска. А может, и ебать еще у родной матери попросишь? Ну, ладно, не сердись. Ты точно не расскажешь папке о том, что видел меня с дядей Мишей? Женщина сменила гнев на милость.
     -Просто на меня подействовал алкоголь. Поверь мне, что подобное больше не повторится. Вова, я прошу тебя, дай мне слово, я сделаю все, что захочешь. Ну, скажи, что сделать? Хочешь, ударь меня, я заслужила. Только. … Только прошу тебя не секс — ты мой сын, пойми я не смогу потом смотреть тебе в газа.
     — О! какие мы, бля, нравственные, а подставлять свою пизду за углами разным кобелями -можно? — Боб явно был сильно пьяный.
     -А в квартиру приводить ебарей можно, когда отец в разъездах? Мы с Юлькой видели, как тебя пьяную ебут в собственном доме. Я хочу, что бы ты мне все рассказала, — не унимался Боб.
     -Тише, Вова, тише, успокойся. Все хорошо я должна была догадаться, что ты следишь за мной и… ревнуешь. Я ведь женщина. …Я догадывалась, что ты за мной подсматриваешь в ванне. Это у тебя возрастное, а у меня совсем другое. Отец часто в командировках, ты должен понять меня.
     -На выпей вина, Боб протянул ей бутылку — поможет тебе успокоится. У меня всегда в заначке есть. Сделав несколько больших глотков из бутылки, она, сильно захмелев, продолжала…
     -Ну, вот работа, друзья, друзья друзей, сам понимаешь, не маленький уже осенью в армию пойдешь. Выпивка, а выпьешь мужика хочется. Попросту хорошего хуя хочется. Надоело одной себя дрочить в постели. Ты не думай, что я со всеми трахалась, как попало, нет, у меня было всего четверо, сейчас один — дядя Миша, наш друг семьи. И вообще, как ты нас нашел? Следил мной? Ну, понимаешь…сильно захотела я, …дала… выебал пьяную бабу дядя Миша, ну и что? Я, когда выпью, сынок, сильно ебаться хочу. Папка твой все равно спит. У него хоть оглобля, что надо, но кончает он уж очень быстро. А мне мало. Запомни, баба пьяная — пизда чужая ха-ха, — она еще раз приложилась к бутылке и, допив ее, развязано, безразлично произнесла…
     — Может писю поцеловать моему слонику? ха-ха. Или может поиграть с ней? Все равно ведь теперь не отстанешь. Вадим услышал скрип пружин дивана и подумал…
     — Так это же мать Боба. Не могу поверить. Вот озабоченная семейка. Специально напилась, что бы не было стыдно Боба. Вадим представил голой высокую и красивую молодую теть Веру — мать Боба и Юльки и сразу же приплыл себе на живот. Он бы с удовольствием трахнул ее и хотел уже выйти из своего угла, но как поведет себя Боб?
     — Где наш писюн? Ооо, прости Вова, это совсем не писюн. Такой жилистый и большой, совсем как у отца…. А стоит, как стоит, как штык. И толстый…Мне нравиться твой хуй, Вова, — продолжала заводиться она. Какую игрушку отрастил! Я и представить не могла, что мужичок свой рядом со мной в доме есть. А у друга твоего Вадима такой же большой болт? Вы часом не удовлетворяете друг друга? Шучу. Дрочите? С девочками будте по аккуратнее, не обрюхатьте нечаянно. Мой слоник хочет попробовать свою мамочку да? И ему ничуть не стыдно будет ее ебать. Ну, давай, я готова. Думаешь, что у меня не обыкновенная пизда? Да? Поперек? Нет, Вовочка, такая, как и у других. Давай я его лучше тебе пососу. Вот так. Ооо, он мне нравится. Могли бы, и домой пойти отец наверняка дрыхнет, я бы хоть подмылась, или вам кобелям все равно? Так ты все же следил? Ее совсем развезло. Вадим услышал звуки мягкого причмокивания.
     -Мам, мне Вадим рассказывал, что он уже несколько раз ебал….Ну….Свою маму. Папа у них постоянно в институте, какой то заказ по ракетам делает. Ну, редко ночует дома, а она сама к Вадиму ночью спать приходит. Вадим притворяется, что крепко спит, а она у него хуй тихонько сосет, а потом садиться на него верхом и ебется.
     — Не верю я! Таня близко мужиков к себе не подпускает, а тем более ебаться с сыном. С Вадькой нет. А в прочем…. В тихом болоте…. Уж сильно она Вадима любит. Подозрительно.
     -Вот Боб пиздит, так пиздит. Ни кода Вадим ничего подобного не говорил ему. Да и представить Вадим себе не мог, как можно выебать собственную мать. Конечно, он бы смог, ей всадить, но если бы только она сама этого захотела, но это просто из сферы фантастики. Слишком она у Вадима к сексу строгая. Вадим вспомнил, как, учась в восьмом классе, дрочил всю ночь в своей кровати, а рано утром, пробрался в спальню матери. Его тело бил озноб. Он знал, что мать спит всегда голая. Дрожащей, непослушной рукой он залез под одеяло спящей матери, положив свою ладошку ей на чисто выбритую пизду. Видно ладонь была холодная, так как мать проснулась и схватила Вадима за руку. Она все поняла и пристально смотрела в глаза испуганного Вадима, а затем с раздражением произнесла…
     -Ты меня напугал. Иди спать. И ни когда, слышишь, ни когда подобное не делай. Запомни. Это извращение. Я твоя мама. У тебя со мной ничего не выйдет.
     -Сосет, как пить дать сосет мамочка. Молодец Боб, где- то застукал свою мамочку с ебарем, а теперь и сам хочет всадить ей, прислушиваясь, подумал Вадим. — — Мам, не отрывайся, пожалуйста. Соси. Я же тебе сказал, что случайно увидел вас, вы хотя бы спрятались, а то додумались… в телефонной будке стоя. Я еще раньше догадывался, как папка в рейс, дядя Миша у нас. Давно вы с ним это…ебетись? — сбивчиво и взволнованно выпалил Боб. Ты, когда с ним наибешься, спишь, как лошадь. Ничего не чувствуешь, а я тебя тогда тихонько щупаю везде. Мне нравиться тебя щупать за титьки и пизду.
     -Ты это серьезно, Вова? Ты щупаешь меня сонную, как Юльку? Вот этого я не знала. Ладно, ладно, потом…расскажешь. Мне сейчас надо кончить. … Полижи скорее у меня, я вся горю. Ты сосал уже клитор у девочек?
     -Да, раньше, несколько раз у тети Валерии и у тебя, когда ты напилась на Новый Год и спала..
     -Уменя? Я тогда подумала, что это сон. Мне было так приятно и, кажется, несколько раз я даже кончила. Я никак ни могла понять, почему утром проснулась без трусов. Скажи, ты же не посмел меня трахнуть и спустить в меня в горячке?
     -Нет, мам, честное слово. Я только писькой поводил тебе по дырке и, убежал, испугавшись, когда ты застонала.
     -Глупый. Мне просто было приятно. И что понравилась я тебе без трусов? А у этой старухи? Когда? Она ведь лет шесть, как уехала в Майкоп. Моя родная пятидесятитрехлетняя сестра Валерия соблазнила моего сына? Давно?
     -В четвертом классе. Я ее случайно застукал с папой, ну она сказала, что если я тебе не расскажу, то она мне будет целовать писюльку и покажет свой черный холмик. Я даже тогда трогал его пальцами — такой мокрый, мягкий и горячий.
     
     Вадим такого оборота совсем не ожидал. В подвал шантажист Боб притащил трахать собственную мать, которую уже неоднократно сонную щупалал. Вот это семейка.
     -Ооо, я больше не могу, — Вова. Хочу. Давай. Если и Вадим ебет свою мамочку, то и я тебе дам. Видно в жизни все изменилось. Ладно, вставляй скорее, — Вадим услышал скрип дивана и сопенье Боба.
     -Только не вытаскивай! Кончай в меня…. Вот так. Еще. Еще. Ты меня чувствуешь? Я кончаю. Ты спустил, Вова? Я еще хочу. Полижи, давай…глубже. — Хорошо…Ты, Вов, я вижу, женщинам можешь делать приятное и хорошо вставлять….Как и твой отец. Смотри, Юльке не засади, мала она еще, да и сестра тебе. Я несколько раз замечала, как ты ей сонной в кровати пальчиком ковыряешь пизденку и сам дрочишься. Я и догадаться не могла, что у тебя хуй, как у взрослого мужика. Знаю, что тебе нужна разрядка, и что ей тоже это нравится. Если захочешь, ко мне подойди, куда от тебя теперь денешься. А сейчас сядь мне на грудь, я еще хочу пососать. Вот так. И придержи мою голову руками, теперь вставляй и двигай, двигай жопой, как в пизду всовываешь. Что нравится?
     Вадим быстро подхватился с дивана и тихонько босиком подкрался к ним. Его глаза различили в темноте лежащую на спине поперек дивана с широко разведенными ногами голую фигуру женщины и восседающим на ее груди седоком, который плавно двигал жопой. С одной стороны страх, а с другой необъятное желание прикоснуться пальцами к живой пизде, заставило Вадима присесть и легонько дотронуться рукой до мокрой, хлюпающей промежности. Мать Боба была так увлечена заглатыванием хуя, что ни как не среагировала. Осмелев, Вадим засунул в ее раздвинутую, широкую дырку два пальца, а затем еще два и начал легонько прокручивать свою ладонь. Пизде эти движения, вероятно, нравились, Вадим почувствовал, как стали набухать и увеличиваться ее половые губы, и как жопа заелозила по дивану.
     -Молодец, Вова, глубже пальчиками, глубже, — простонала она и задрала вверх ноги. Холодный озноб пробежал по спине Вадима, и он готов был уже вставить свой дымящийся хуй в эту жаркую и изнывающую дырку, но от невероятного пере — возбуждения тут же кончил, выстрелив сильной струей на диван, на разбросанные по дивану ноги, на зияющую промежность. Затем, крадучись, вернулся к себе. Боб и мать еще полчаса о чем-то шептались, ерзали и целовались, как школьники. Боб видно не как не мог спустить и еще пару раз залазил на мать. Скрип старого дивана, обоюдные вздохи и сопения, выдавали бурную еблю. Затем они ушли, закрыв за собой дверь подвала. Вадим еще немного полежал и незаметно крепко уснул.
     Поезд, не останавливаясь, проносился мимо каких-то небольших разъездов. Под стук колес и мягкое покачивание вагона хорошо думалось, и Вадим опять вспомнил гражданку, подвал и Юльку, заставшую его за онанизмом…
     -Чего тебе, дуй отсюда, — вспылил Вадим, продолжая двигать рукой по стволу. Юлька смутилась, чуть покраснела, но, видя, что никого из незнакомых нет, выпалила…
     -Вы что пьяные? Мамка зовет Боба обедать и, подняв на Вадима глаза, на его руку, дергающую свою плоть, удивленно тихо почти шепотом произнесла…
     -Вот это писька, такая большая как столб, зачем ты Вадь, ее теребишь? Вадим был рассержен на Юльку, которая ему явно мешала, но неподдельный ее интерес и увиденное в Юлькиной квартире, заставило его взглянуть по-другому на Юльку.
     -А что если ей засадить? Наверняка папочка уже продырявил ее, и с волнением посмотрел на дремавшего Боба.
     -У тебя, Юлечка, и то не писька, а пизда, а у меня тем более — хуй и вообще тебе по подвалам нечего шляться, иди от греха подальше, не мешай мне дрочить. Сама то ведь часто ручки прикладываешь к своей пизденке? Ведь нравится себя драконить? Приятно, Юля, щекотать ее пальчиком?
     -Ты …откуда все знаешь, Вадим? Она явно была не готова к такому обороту. Тебе Боб все рассказал? Вот ябеда, я ни кому, а он… Она гневно посмотрела в сторону Боба, и в глазах ее Вадим увидел слезы.
     -Да я сам все знаю и про твои похождения с папочкой, как он лижет тебе письку, и как…тут Вадим решил пойти на арапа, попросту соврать, как… ты ему сосешь… хуй. Вадим со вниманием следил за ее реакцией. Юля насупилась и опустила глаза.
     -Точно сосет папеньки хуй, а может папа или Боб уже ее во всю пердолят, — подумал Вадим и резко привстав, свободной рукой схватил Юлю и резко дернул к себе.
     -Не бойся, Юлечка, хочешь, вместе займемся? Хочешь потрогать его и …пососать? Давай, бери в ротик, а я тебе полижу. Ложись на меня сверху «валетиком»,- и Вадим стянул с Юли до кроссовок шортики. Его взору, совсем рядом, пристали две пухленькие, почти безволосые, половинки Юлькиной письки, с разделяющей их жирной складкой- прорезью. Вадим не выдержал, обхватил Юльку за жопу и запустил в эту прорезь свой язык. Юлька охнула и чуть присела перед Вадимом, расставив широко ноги. Вадим, резко схватил девочку и затащил ее на себя, уложил «валетом» и просунув свою голову между ее раздвинутых ног, так, что ее писька оказалась напротив его рта, судорожно принялся лизать и тыкаться в нее языком. По правде он ни у кого еще не отсасывал. Юлька была у него первая, но гораздо опытнее его. Она сосала хуй Вадима добросовестно и нежно, как прилежная ученица, выполняющая домашнее задание. Вадиму было очень приятно, но мальчишескому хую хотелось большего, хотелось всего и сразу. Он почувствовал, что Юлька течет, она все плотнее и плотнее прижималась твердой, словно надутой писькой к его рту. Небольшой, пульсирующий ручеек, чуть густоватой и солоноватой жидкости уже три раза обливал язык и губы Вадиму. Несколько раз нос Вадима оказывался внутри Юлькиной щели, что, особенно ей нравилось. Она тогда яростно сжимала ноги так, что Вадим испытывал боль. Она текла и текла, как взрослая женщина и Вадим решил, что пора. Оторвав Юльку от своего, готового приплыть в любую минуту члена, Вадим развернул ее к себе лицом и медленно стал насаживать Юльку на свой хуй. Головка члена, войдя, уже уперлась в девственную плеву и, вдавливая ее внутрь, готовила плацдарм для полного проникновения. Юлька дернулась и крепко схватила Вадима за ворот рубашки…
     -Вадимчик, не надо, не сюда, мне нельзя, у меня уже полгода месячные. Могу. забеременеть и родить. Мама сказала, что я могу быстро «залететь», — попыталась отстраниться она от Вадима. Юлькин шепот привел Вадима в еще большее возбуждение…
     -А куда можно в жопу, что ли?
     -Да, папа… и Боб засовывают мне свои …в попу. Мне нравится и ничуть не больно. Папа, когда не в отъезде, мне заталкивает почти через день после школы, а Боб иногда ночью. С папой приятнее, он добрый и много лижет мне письку, а Боб, зато больше спускает мне в попку…он знаешь какой сильный. Я так люблю, когда в меня спускают. Посмотри, у меня дырочка уже большая, я когда расслаблюсь, то совсем не чувствую папину пи… Вадим, слушая Юлю, ловил себя на мысле, что ему нравится разговаривать и слушать Юльку и он решил подыграть ей…
     -Ты хотела сказать, что расслабленная не чувствуешь в жопе папин хуй так?
     -Нет….Чувствую, но он такой горячий большой и приятный…и скользкий…
     Вадим понял, что не смутил своей прямотой Юльку и, не давая ей, опомнится, сильным толчком вошел в Юльку. Он почувствовал, как член, раздирая, раздвинул в разные стороны ее половые губы, как лопнула в детском влагалище под его нажимом тоненькая пленочка и как что-то теплое струйкой вниз потекло по его члену к яйцам. Его жопа мощно заходила под Юлькой, приподнимая и опуская ее, всю надетую на член. Та сила и плотность, с которой Юлькино влагалище сжимало хуй Вадима, позволило ему сделать около десяти-пятнадцати сильных толчков и влить в нее всю до капельки нерастраченную за день сперму. Такого облегчения и слабости Вадим не ощущал еще никогда. Юлькина пизденка продолжала все сжимать и сжимать его пульсирующий хуй. Раньше было, что-то подобное, когда они с Бобом по совету своего одноклассника, приносили в подвал килограмм апельсин и, проделывая в них с разных сторон небольшие дырки, одевали их на свои колом стоящие хуи. Самое трудное было протолкнуть в маленькую дырку апельсина залупу, которая заходила обычно со скрипом после нескольких попыток. Затем, медленно пробираясь к середине фрукта, она покрывалась вся плотной, нежной мякотью и обильным соком. Руки гоняли апельсин по стволу, пока хуй не выстреливал далеко вперед обильную и сильную струю спермы. Чтобы удовлетворить себя, в день хватало обычно 3-4 плода.
     -Я, кончил, Юля, я порвал тебе целку, ты теперь женщина, моя женщина слышишь? Ты не бойся, это не страшно. Я еще никому не ломал целку. Ты моя первая, — Вадим целовал ревущую Юлю в губы, лицо, в детские влажные ладошки. Вот так закончились перед уходом в армию любовные похождения Вадима.
     Продолжение следует.