Какая жизнь у студента? Вполне не плохая. Постоянные пьянки, вечеринки, новые друзья, симпатичные первокурсницы, и тому подобное. Обажаю первокурсниц. Хорошенькие, милые мордашки, ещё никого и ничего не знают. Этим можно неплохо воспользоваться. И на тебе, она твоя. Всё как обычно. Жизнь наполненая всякими прелестями. С так все четыре курса, которые я уже отучился. Каждый курс повторялось одно и тоже. Но не в этот раз.
Я тогда учился на пятом курсе, Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, и снова я решил подкатить к девчёнкам-первокурсницам. Одна лучше другой. Высокие, неглупые, красивые. И тут, во время разговора с одной из них, я увидел, как из аудитории выходит девушка, не моего типа, но почему-то она мне очень понравилась.
Её звали Таня. Бывшая одинадцатикласница. Ей было 18лет (рано пошла в школу), с длинными светло-каштаноыми волосами, завязаными в тугой хвост, весьма красивой фигугой и грудью, невысокая. Она ни с кем не говорила. Но замкнутой её нельзя было назвать. Наверное, ещё никого не знает, вот и молчит.
Бросив девушку с которой говорил, подошёл к ней.
— Привет.
— Привет.
— Как тебя зовут?
— Таня. А тебя?
— А меня Максим.
И так разговорились. Пошли в кафе. Поболтали, и разошлись. Пошёл в общагу. Переспал с половиной девчёнок, с которыми сегодня познакомился. Устал как никогда! После этого пошёл на день рождения другая, а если быть точным, поехал, на дачу. В универе не появлялся дня два. Сами понимаете, праздник.
Пришёл на третий день, почти приполз на четвереньках, около двух часов ночи, но меня не впустили, пару раз стукнул ногой в дверь, и думал, куда же мне пойти?
Отлёживался на лавочке, во дворе. Голова раскалывается, осень тогда выдалась холодная. Ветер, дождь моросит, что может быть лучше, а я в джинсах и тонюсенькой рубашке выше локтя. Продрог до кости, но за то, протрезвел.
Решил наведаться к знакомой. А вдруг пожалеет? Позвонил ей, она ещё не спала, не спрасил почему. Я ей рассказал всё как есть, и она согласилась дать мне у неё переночевать.
Она, на деньги родителей снимала в Москве квартиру, так что жила одна.
Поседели, поболтали, выпили чаю, я ей рассказал о вечеринке, она всё время смеялась. Потом сказала, что пойдёт мне расстелит, встала, и пошла в комнату.
И тут, я проявил пожалуй худшую сторону своего характира — наглость. Дёрнул её за руку к себе, и крепко удерживая, целовал её сладкий от чая ротик. Таня начала вырываться. Дёргалась, била меня кулаками. Но мне похуй! Машинально, задрал её коротельную юбочку, и одной рукой прижал к себе за попку. Она в шоке подпрыгнула, и как грызанула меня за губу. Ели оторвав её от себя, я влепил ей такую пощёчину, что Таня пошатнулась, и если бы её не держал за волосы, упала бы на пол.
— Встань! — гаркнул на неё, и всё так же держа за волосы потащил в комнату. Швырнул на пол что есть сил, со злости, что бы ударилась побольнее.
Танька шатаясь встала, и отшагнула назад. Ударив её по затылку ладоньку, я снова её бросил на пол.
— Куда!? Я те щас покажу, сука, как кусаться.
— Пожалуйста, я не хочу. Не нажо.
— Захочешь! Давай ,мразь, начинай. — закрыв руками ротик она на отрез отказалась. — Я жду!
По её миленькому личику, сразу заструились слёзы. Только не это! Я не переношу женские слёзы. Терпеть не могу когда женщины плачат.
— Ну, чего ты? (тупой конечно вопрос) Зачем же плакать? Я ещё ничего тебе не сделал, а ты уже истерику закатываешь. Думаешь поможет? Ошибаешься! Всё равно прийдётся поработать.
— Что я тебе сделала? — сныкала первокурсница, стоя на коленях, и жалобно смотря на меня, своими серо-голубыми глазами.
— В том то и дело, что ничего. Но скоро сделаешь.
— Пожалуйста не трогай меня? Я ещё девственница.
— Как? — меня это поразило. Такая красивая девушкая, уже 16лет, а ещё девственница. — Что правда?
— Да. — сказала Таня.
— Ну, девушка ты хорошая, портить жалко. Давай договоримся так, ты перестаёшь дёргаться, а я постараюсь сделать тебе, не так больно. Хорошо?
— Нет. Не надо. Не трогай меня. Не надо.
— Ну как хочешь!
И я сразу за волосы бросил её на кровать, и что бы заткнуть её, ещё раз треснул по уже розовой от слёз мордашке. Помогло. Но не на долго. Как только я попытался снять с неё чёрный топик, Таня опять стала биться, кричать на ввая её головы на член, я начал буквально трахать её в рот. Ротик маленький, член входил в горло. Танька то и дело давилась, мычала, сильнее сжимая мне бёдра, за которые держалась, иногда кашляла, но не вырывалась. Сразу видно умная девочка.
На последок, пару мощных толчков, и сперма ударила ей в горло. Вспешке глотая, моя жертва давилась, и кашляла. Но всё-таки глотала. Слизав всю сперму она снова стала кашлять, и всё никак не могла надышаться.
— Всё хватит! Ляг и расслабся. Я помогу.
Вытащи из кармана сигареты, я запалил одну, и дал ей.
— Я не курю. — дрожащим голосом сказала она, и опустила голову, вытирая слёзы.
— На! Будет легче.
Я струдом она выкурила, или скорее вымучила эту несчастную сигарету, и глубоко дыша шдала дальнейших приказаний.
— Ну как?
— Голова кружиться. Слабость во всём теле.
— Это хорошо.
Теперь она была поспокойнее. Просто лежала, и почти улыбалась. Надо же! Одна сигарета, а такой эффект. А хотя? Она ж по сути малолетка.
Мне стало её жалко, и я её поцеловал в губы, не смотря на то, что недавно кончил ей в рот.
Какая у неё грудь. Просто прелесть. Второй размер, упругая, ещё не тронутая никем. Кожа нежная. Животик, который то поднимался, то опускался, при дыхании. предворительные ласки её заметно успокоили, и я без труда раздвинул её худенькие ножки. Начал стягивать оранжевые трусики, и тут! Она вцепилась хрупкими ручёнками мне в руки, и посмотрела в глаза.
— Подожди. Я ещё не готова.
Хотелось внаглую сорвать их, и засадить по самые некуда. Но я обещал. И тем более, она не сопротивляется, а просит немного подождать, а это далеко не одно и то же самое.
Её дрожащее тело укрыла мелкая дрожь, минуты две или даже три я ждал, пока она всё-таки уберёт руки. Неуверенно и медленно, дрожа, Таня убрала руки, и впилась ими в простынь, зажмуривишь. Оранжевые трусики уже лежали на полу.
Маленькая дырочка была почти сухой, и очень тесной. Такая маленькая и узкая, хоть бы не порвать. Однима пальцем я вошёл в неё, нащупал девственную плеву (значит не соврала) и стал двигать им поступательными движениями. Влагалище стало постепенно увлажняться. Два пальца вошли с натяжкой, очень туго. Таня сморщила лобик, и прикусила губу. Наверное ей было больно. Повертев пальцами ещё немного, я лёг на неё, и стал медленно вводить член. В серо-голубых глазах читался страх и отчаяние.
— А теперь максимально расслабся, и как бы больно нибыло, не сжимайся. Поняла? Я потом остановлюсь.
Дойдя до тонкой плёночки, и пару раз кочнулся, что бы убедиться в том, что Таня не станет дёргать, и резко вошёл. Танюша выгнулась, протяжно застонала, но влагалище не обхватило мой член, значит послушала совета. Скорее она дёрнулась от чувствста того, что уже не девственница, чем от боли.
Из дырочки на простынь потекла совсем маленькая струичка крови. несколько капель, а потом перестала.
Войдя во влагалище до упора, я начал двигаться, постепенно ускоряя темп. Почувствовав что скоро кончу, вытащил из неё член, и мощная струя спермы удаирла ей в живот. Она облизала член от крови и спермы. Я ещё пару раз вставил ей, и никакой рухнул рядом с ней на кровать.
Проснулся в обнимочку с Таней. Было часов одинадцать. Она ещё крепко спала. Уже полностью протрезвевший, не мог поверить, что я так по-скотски отнёсся к девушке, которая толком меня не зная, впустила к себе переночевать. Тогда я себе поклялся, что больше никогда не буду так напиваться, а потом идти к девушке. Пока обещание удаётся сдерживать.