Так-с, жизнь отвесила очередную оплеуху, значит, пора сменить обстановочку. Хотя бы на денёк-другой. Пошерстив по записной книжке, я решил остановиться на ком-то вроде и близком, но в то же время не особо желанном: секс в период дикой злобы мне совсем не нужен. С Витюхой мы дружили. То есть, периодически встречались по работе, на вечеринах, в гостях и прочее. Иногда созванивались, но особой страстью друг к другу не пылали. Оба голубые, молодые и способные. Чего ловить, спрашивается? Он легко согласился провести со мной понедельник и вторник в загородной гостинице. Все знают, что в Питере, для танцовщиков, эти дни — мертвяк.
— Ну, вот какого члена ты сам за рулём? Мы что, без пива?
— Одно другому не мешает.
— Может, захватим кого третьего? А, Дениска? Сам знаешь, на тебя у меня не стоит.
— Где захватим, олух?
— Тормозни у метро и сними симпатичного.
— Почему это я?
— У тебя рожа наглая.
— Сам снимай. У нас вкусы разные.
— Эт-то точняк. Вечно возле тебя нечто не то ошивается. Так снимешь?
— Задолбал! — Я остановил машину возле секс-шопа на Ланском шоссе. Вот не думал, что у другана недотрахит! Две жабовидные швабры даже не пошевелились при моём появлении.
— Сколько этот стоит?
— Вас фалоиммитатор интересует?
— Нет, я предпочитаю реальные, мужские. Сколько?
Гелевая штукенция изумительно гнойной расцветочки по форме и параметрам один в один походила на мой собственный. Сев за руль, я набрал в рот воды до самой гостиницы. Хозяева — муж с женой, давно приглашали нас оторваться в их милом заведении. Цены приемлемые, сервис и питание тоже. Набор порнухи, аксессуары и проститутки, если в таких будет нужда, предоставлялись.
— Мы мальчика закажем? — Витькины глаза возбуждённо блестели. — Я хочу лет под тридцать, брюнета с широкими плечами.
— Отвянь. Нет тут мальчиков. Только малолетки. Нам египетскую комнату, ужин и не мешайте. Добро?
— Хорошо. — Хозяйка меня любила, приглашала выступать хоть разок в неделю.
— Можно на мой вкус? Привет, Витёк.
— Разумеется. Пошли, трахтор всея Руси. Я отдыхать приехал. Если яйца болят, возьми в прокат порнуху и подрочи.
Мы быстро помылись в расположенной в этом же домике, сауне. В номере, расписанном египетской символикой, уже ждал накрытый стол, запотевшее белое вино и ненавязчивая музычка.
— Динь, а что ты в секс-шопе делал?
— Кляп для тебя покупал.
— Как же я пить буду?
— Выбирай, хочешь членом, а хочешь жопой. Ставь порнуху, я на разливе.
Мы трепались о всякой ерунде, перемывали кости знакомым, пока на плазменном экране развлекались суперские парни. Огонь в камине потрескивал, а в душе восстанавливалось равновесие.
— Витёк, а давай на брудершафт выпьем?
— На этот нафталин натуралов лови, понял. Не буду я с тобой трахаться.
— Витёк, как друга прошу, мне надо.
— Ты же ненормальный. Я влюблюсь, потом плакать буду.
— Ничего с тобой не сделается. Один раз, не пидарас.
Я обнял его за плечи, потёрся носом об ушко, прикусил мочку и поцеловал в скулу. Левая рука уже пролезала под Витькин банный халат.
— Динька, не заводи! — Он необдуманно повернул ко мне лицо.
— Какие у тебя красивые губы…
А классно целуется дружбан! И чего мы раньше не трахнулись? Я повалил Витька на широкую кровать, распахнул его халат, отбросив свой ещё раньше. Холёное тело профессионального стриптизёра ласкало ладони. Господи, какие мускулы! А сосочки на вкус, чистой воды вишенки. Витькин член стоял не совсем крепко. После бани мошонка отвисла, но так удобнее было брать яички в рот. Он умел получать удовольствие. Не торопил, и не мешал детально исследовать ртом свой член (запомним, немного кривится влево). Острая головка не раскрывалась да конца, зато язык проникал под кожицу, пока я гладил ствол и мял ему яйца.
Перевернув Витеньку на животик, я лёг грудью на его упругие ягодицы. Напряжённые мышцы спины друга, потихоньку расслаблялись под моими пальцами. Покрытые шелковистой порослью полушария, скрывали абсолютно гладкое ущелье. Мне понравилось вылизывать между его ягодиц, окуная язык в довольно жёсткую дырочку. Витёк раскинул ноги и довольно стонал. Я поставил друга на колени и руки, сам лёг на спину, ногами к его голове, и вплотную занялся полировкой неплохого ствола.
Он настолько бережно брал в рот, что сначала я даже ничего не почувствовал. Точно рассчитанные движения головой вверх и вниз, шли в противофазе с виртуозной работой языка.
— Витька, ты кубик Рубика во рту соберёшь? — Произнёс я шёпотом.
— Нет. — Он хихикнул. — Только сфинктером.
— Намёк понял.
Я обхватил его талию, заглотил член полностью и перекатился, заставив друга лечь снова на спину. Красивая попка. Тёмная кожа вокруг симпатичного очка так и манила действовать. Пока он сосал, я, ласково подрачивая его член, почти трахнул друга языком, приучив очко Витка к трём своим пальцам. Когда мы приняли нужную позицию, — его ноги на моей шее, а мои руки под его попкой, мой богатырь без труда влез в шёлковый туннель. Мы никуда не торопились, не реализовывали давнюю страсть.
Мы профессионально трахались, по товарищески получая и даря удовольствие. Когда я почувствовал, что модновременно! Витька проглотил всю мою сперму. Я же, вытащив всё из его попки, соединил губы с краями ещё не успокоившейся дырочки, выпустил внутрь него, его же собственное семя из своего рта…
— Ох, ты и затейник, Дениска! — Всё ещё дрожа, мы крепко прижимались друг к другу.
— Ты умница, Витюша. Я боялся, начнёшь в процессе болтать и комментировать.
— Это я с виду дурак, а так даже очень умный.
— С виду ты очень красивый. — Я провёл ладонью по всему его телу, остановившись на успокаивающемся члене. — Вот только совсем не на мой вкус.
— Так ты по этому не проглотил?
— Какая прелесть! Серпентарий возвращается!
Мы затеяли возню. Потом опять посидели, потрепались, уже без порнухи. Потом… У него бесподобные глаза. Вроде ничего не меняется в лице, а выражение становиться другим.
Второй раз напоминал кошачью драку: секунду смотрели друг на друга, и вдруг кинулись, слившись в дикий клубок. Вот это поединок! Мы испытывали силу друг друга, периодически удерживая запястья. Не гладили, а мяли мышцы, сопротивлялись и уварачивались. Как мы ещё при этом умудрялись дышать, непонятно. Рты, если не целовали губы и тело, то пожирали член и мошонку. Пальцы! Какие у него красивые пальцы на ногах! Ступни узкие, идеальные щиколотки…
Я позволил ему побороть меня: лёг животом на стол и раскрыл ноги. Витька, с яростью победителя, шпарил меня какое-то время так. Потом подхватил поперёк живота, заставив скрестить пятки на своей талии, и отнёс на кровать. Па-ра-рам! Я сегодня — фрагмент ростральной колонны! Лёжа на спине, я подтянул колени к ушам, подняв вверх жерло. А друган, встав надо мной с широко расставленными ногами, трахал меня сверху. Эх, чёрт! Коротковат мой-то! До рта не достаёт совсем чуть-чуть! Почувствовав, что он готов кончить, я вывернулся и всосал его член по самую глотку… О, как сладко кончил Витюха, прижимая мою голову к себе. Хорошая у парня сперма… ещё и не кончается…
— Деник!- Он ошалело смотрел на меня. — Правду говорят, что ты сумасшедший. И трахаться с тобой нельзя, потом не забудешь.
— Тс-с… не вспугни момент. — Я зарылся носом в ехидную чёлочку над его членом. — Никаких слов не надо. Всё понятно и так.
— Ты как хочешь кончить.
— На животик ложись.
Виктора всё ещё трясло. Это к лучшему. Мне понравилось лизать его попочку. Очко расслабляется, пропуская язык внутрь… и бдительность ослабевает. Витька привстал на колени, оставив грудь прижатой к кровати. Я без труда ввёл свой член в его шикарное тело, какое-то время хозяйничал там как обычно. Потом взял в руку имитатор. Друг не чувствовал разницы, когда я одно заменял другим. Хорошо. Он ритмично постанывал, двигаясь мне навстречу. Я замер, просовывая в разработанное отверстие два, потом три и, наконец, четыре пальца…
— Динь, руку не засовывай.
— Как скажешь.
Но пальцы из его попки не убрал. Соединив близнецов, мой прототип и гелевого живчика, я вытащил кисть, заняв её место этим бутербродом! Витёк охнул, рванув тело вперёд. Глупенький, я же сильнее… Однако он ничего не сказал. Значит можно продолжать, и не хвататься с такой силой за тазовые кости. Как сладко я его драл! И обоими сразу, и попеременно, вынимая один, всовывал другой… Его мокрая от пота спина под моими губами извивалась в молчаливом экстазе.
— Кончай, Дениска! Я сейчас кончу!
Йе-ех! Второй раз за ночь мы кончили одновременно! Это нечто! Я и тут остался верен себе: кончил не в друга, а на его очко. Потом нагнулся, слизал с пульсирующей дырочки собственную сперму, поблагодарил отверстие влажным поцелуем и воскликнул:
— Ты как, Витюха? Живой?
— Любишь сюрпризы? — В его глазах сочетались удовольствие и азарт. — Как тебе вот такой? А, засранец? —
Негодник кончил себе в горсть! И с размаху влепил всё это мне в физиономию, размазывая свою сперму по моему хохочущему лицу. — Хватит ржать! Иди, умойся! — Витка шутливо спихнул меня с кровати. — Жаль, что видеокамеры нет, мы бы дикие бабки на продаже касет заработали.
— Почему же, — удаляясь в душ, буднично сообщил я. — Их тут четыре. Зря, что ли сюда люди трахаться приезжают. Потом, либо выкупай, либо становись порно звездой.
И, очень довольный собственным враньём, я запер дверь в душевую изнутри.