Сидим с Лизой в каптёрке, чаи гоняем. Пообедали в столовой, теперь расслабляемся. законное время отдыха. Закрылись, чтобы никто не шастал,не отвлекал от приятного времяпровождения. Разговариваем. Давние приятели, свободно ведущие разговоры на самые различные темы. Заговорили о женском белье. Если кто думает, что это простая тема, тот глубоко ошибается. Для женщины это очень важно.
Что из того, что надо будет снимать трусы и лифчик перед тем, как отдаться мужчине. Вначале он должен оценить изысканность и красоту белья. Тут важен цвет, фактура материала, фасон и ещё множество факторов. Вообще заговорили о модных ныне стрингах и прочих мало размерных женских трусиках. Я засомневался в их практичности. И сделал вывод, что такие трусики носят в основном молоденькие девушки, почти что девочки. Женщины более старшего возраста предпочитают, на мой взгляд, более практичные трусы. Лизка возмутилась
— А чего это ты решил, что нам нельзя такие трусы носить?
— Лиза, я не решал ничего и совсем даже не запрещаю носить то, что нравится. Я засомневался в их практичности и подумал, что вот к примеру ты навряд ли наденешь такое.
— Я? Я что, по-твоему, совсем старуха? Да на мне сейчас такие трусики. Не веришь? Смотри.
Лиза задрала подол форменной юбки и продемонстрировала треугольник ткани, прикрывающий лобок.
— Убедился?
— Да. Только вот ответь мне на вопрос: а в чём преимущество этих трусов?
— Не жарко — это раз. Летом самое то. Нигде не давит. И можно даже пописать не снимая трусики.
— Это как?
— Что, здесь показать?
— Нет, блин, Лиза, на улицу пойдём. Здесь, конечно.
— Смотри. Вот так.
Лиза, опираясь на спинку стула, слегка приподняла попу и оттянула в сторону верёвочку трусиков. Пися освободилась. И правда, всё очень просто.
— Лиз, а сзади как?
Встала со стула.повернулась задом, задрала юбку выше.
— Надоел! Заставляешь старую женщину вставать. Смотри.
Тоненькая верёвочка, почти ниточка, опускалась от поясницы и терялась между полушарий попы, деля её подобно меридиану. Такое впечатление, что трусиков как бы совсем и нет. Попа голая. Возбуждает, однако. Лиза повернулась передом
— Всё рассмотрел?
— Ага. Лиз, а ты теперь бреешь лобок?
Лизка ни капельки не смутилась. Какое смущение между своими.
— Не всё. Тут, — она показала рукой где конкретно, — только подстригаю. А вот в пахах брить приходится, иначе волосы торчат из-под трусов. Некрасиво.
— Так сбрила бы всё совсем.
— Себе сбрей, советчик.
— Если скажешь.
Рассмеялись. Лизка поправила юбку, села, базарим дальше.У меня возник новый вопрос
— Лиз, а ведь так можно и с мужиком быть, и трусы совсем снимать не обязательно. Оттянула в сторону и всё.
Задумалась, даже лоб наморщила.
— А ведь правда.
— А я что говорю. Может попробуем?
— Ты хитрая скотина, Вован. Ты для чего про трусы разговор завёл? Потрахаться захотел?
— Лиза, милая, да и мысли такой не было. Нет, про потрахаться с тобой у меня всегда мысль есть, только вот ты не даёшь часто. А про трусы ты сама разговор завела. Вспомни. Ну что, будем пробовать? Проведём эксперимент?
— Ты прямо как в том анекдоте.
-В каком?
— Когда мужик увидел, как врач трахает его жену и говорит: Доктор, если бы не ваше учёное звание, я бы подумал, что вы мою жену трахаете. А так точно знаю, что зондируете.
— Не слышал. Так что, прозондируем?
— Без резинки не дам. Остались ещё?
— Да ты же сама покупала, забыла, что ли?
— И не потратил? Да ты прямо экономист. Ты что, после использования их моешь?
— Лиз, ты не нарывайся. С кем это я могу их потратить?
— А курсантки табунами к тебе, кобелине, зачем бегают? За жизнь поговорить? Или ты их без резины трахаешь? Смотри, подцепишь чего.
— Лиза, Лиза! Да кто тебе такую ересь сказал про курсанток. Ну заходила одна-две, так ты же в отпуске была, уезжала. А мне что делать?
— А жена не в счёт?
— Лиз, поправь меня, коли ошибаюсь: ты вроде как тоже замужем.
Фыркнула
— Сравнил тоже. У меня алкаш. У него и не стоит давно уже. А тебе, сволочи такой, уже двух баб мало. О, про Таньку забыла.
— Ты ещё Галку вспомни.
— А что, ты её уже не трахаешь?
— А то ты не знаешь?
— Ладно. Что-то мне самой захотелось. Двери закрыты?
— А то!
— Я раздеваться не буду, только юбку сниму.
— Так и не надо. Мы же опыт проводим.
Лиза стянула юбку, повесила её нача. Сейчас расставлю, подключу и ты сможешь потом в записи всё посмотреть. Сейчас, сейчас! Будет тебе и крупный план, и мелкий, и общий и частный. Всё будет. Любуйся!
Лизка болтает ногами, хохочет. Я ношусь, как угорелый, ставя и подключая камеры.
— Ну чего ржёшь, как кобыла? Что смешного?
— Ой, не могу! Голожопый мужик с торчащим членом в презервативе носится по комнате! Ох, сейчас уссусь от смеха! Ты тише прыгай, оторвётся.
Обращать внимания на бабьи приколы? Да пошла она. Хотя нет, рано ещё ей идти. Ну всё, последняя Лиза вновь лежит на столе, упирается ногами в столешницу. Головка мягко касается малых губ, входит. Лизка со всхлипом втянула в себя воздух. Это у неё коронка. Вроде как в воду входит холодную. Опять приподняла голову. Что на этот раз?
— Вовка, только попробуй кончить вперёд меня, будешь вылизывать.
— Может сразу? А я потом.
Лизка попыталась прикрыть рукой вход.
— Нет! Я вместе хочу.
Член медленно скользит в Лизкиной пиписке. Кожа малых губ растянулась и плотно охватила ствол. Презерватив покрылся смазкой Лизиного влагалища. Лепота! Век бы не кончал, наслаждаясь самим процессом. Да вот обед скоро закончится, и надо успеть сделать всё, что задумано. Где она, эта спусковая кнопка Лизиного оргазма? А вот она, вот она маленькая, вот она хорошенькая горошинка клитора. Если тебя, маленькая, приласкать, больше двух-трёх минут Лизонька не продержится. Точно, испытано не раз. Всё, завелась, засопела. Сейчас начнёт стонать, потом айкать. Вот уже и её ноги плотно обхватили торс, пятками барабанят мне по заднице. Ну, поехали!
Лиза открыла глаза, села на краю, свесив ноги.
— Доволен?
— Конечно доволен. Раскрутила мужика на секс, но я не опозорил своё гордое имя.
Едва не задохнулась от возмущения
— Кто? Я? Я тебя раскрутила? Да ты!…Ах ты, гад!
Зашарила в поисках чего бы кинуть в обидчика. Предусмотрительно отскочил в сторону.
— Лиза! Лиза! Успокойся! Имущество казённое. Ой, не надо! Мимо!
Переждав вспышку гнева, попросил
— Лизонька, солнце моё!
— Уйди, подлиза. Смотреть на тебя не могу.
— А ты и не смотри. ты помоги мне. Ты же надевала эту резинку. Вот и помоги снять.
— Мама! За что мне достался такой неумеха? То ему надень, то сними. Как маленький. Ну иди уж, не бойся, драться не буду.
Лиза сняла презерватив, завязала узелком, завернула в бумагу и кинула в мусорную корзину.
— Сколько детишек пропало. — Вздохнула, сокрушаясь о миллионах сперматозоидов. — А мы их в мусор. Расточители.
Пора приводить себя в порядок. Успели и одеться, и принять рабоче-озабоченный вид до первых горящих желанием пообщаться с нами.
Рабочий день закончен. Нормальные люди по домам торопятся, а ненормальные закрылись в каптёрке и смотрят ролики. Камер много, отснятого материала до фига и больше. Пока смотрели, споря, что оставить для монтажа, а что выкинуть, стемнело. Во время просмотра немного отвлеклись и использовали ещё один презерватив. Да запасы немеряны, Лиза пополняет постоянно. Устали смотреть. Лиза потянулась, сладко зевнула
— Всё, домой пора.
— Да. А то завтра ДПНШа доложит тяте о нашей поздней работе, тятя нам устроит.
— Что? — Лизка взволновалась. — За что?
— Как что? Оценит наше служебное рвение, нашу исполнительность и заботу о подразделении и начнёт благодарности перед строем объявлять. А то и премии выписывать. А оно нам надо? Мы же не из-за денег, мы же по любви. Я верно говорю?
Посмеялись. Решили начать монтировать фильм завтра. А камеры писали с самого того момента, как их включили. Никто не озаботился их выключить и утром нас ждал сюрприз в виде съёмок повторного использования презерватива.