– О, Боже, – дамочка лет пятидесяти вздрагивает и растерянно озирается по сторонам – Маньяк! Извращенец! – в голосе появляется отвращение и досада. Неумело бьет сумочкой ему по лицу, по плечам. Но у Васи уже брызгает фонтанчиком – этого коротенького «о, боже!» ему хватило, чтобы кончить; он поспешно натягивает брюки и скрывается в ближайших кустах.
* * *
Нет, никогда он не думал, что докатится до жизни такой…
Дерьмо!
Друзей у него так никогда и не было. Родители умерли в один год – сначала от инфаркта отец, а затем и мать спустя три месяца. А он уже пару лет как окончил университет, а все как вечный студент – худой, сутулый, в очках. Не очень-то приятный субъект. Да к тому же девственник.
Нет, дрочить, он, конечно же, начал лет с десяти. А в старших классах ему захотелось поебаться по-настоящему. Была у них в школе одна такая, которая давала всем подряд. В голове у нее не было никаких извилин вообще, но даже ей хватило ума его обломать.
Когда он стоял перед ней, голый, в одних носках, да и то, дырявых – более жалкого типа она не видела. У него тогда были еще и прыщи, очки едва держались на самом кончике носа; грудь у него была впалая, тело молочно-белого цвета. А хуяк его был до того длинный, что болтался и бил головкой по коленкам.
Эта девка просто заливалась, лежала на этом грёбаном, продавленном диване и заливалась. Её огромные дойки колыхались.
И тогда у Васи встал.
Она сразу перестала смеяться, челюсть у неё отвисла. Наверно, представила как он в неё войдет и разорвёт пополам…
Убегала она от него с выпученными глазами.
Потом подобное повторялось всё чаще и чаще, и ему оставалось лишь сидеть и тупо дрочить. Или трясти членом перед старыми тётками – они пугаются, кричат; он кончает. Всё просто.
>
– Но я вовсе не собирался…
– Заткнись! – оборвал мужик и швырнул его к ближайшей скамейке в парке. Вася упал, больно ударился локтями. Мужик зашёл с тыла и на секунду Вася не понял, зачем он это делает, но позже…
В зад Васе вошло что-то горячее и твёрдое, и от боли у него чуть глаза не лопнули, он обернулся и сквозь слёзы увидел, что мужик ебёт его по самые яйца.
– Извращенец… извращенец… – похотливо хрипел он.
* * *
Старый бомж Геннадий шёл через парк, заглядывая в мусорные бачки, в поисках стеклотары. Темнело, хотя время было еще совсем детское. На одной из скамеек расположились два пидорка, молодой студентик и чуть постарше. Вроде, они совокуплялись.
– Эти пидоры совсем охуели, – Геннадий зло сплюнул в их сторону, но отвернувшись, тут же о них забыл.
Ему нужно было собирать бутылки.