Кувшин живительного счастья
заполнил душу мне сполна
и в годы страшного ненастья,
наперекор былого —
в страсти,
мне даровала жизнь она.
То босоногой,
в пелерине,
с оборочками в кружевах,
как с нарисованной картины
спорхнула бабочкой сейчас.
И распахнувши свое сердце,
благоуханием мимоз,
заворожила нежным телом.
Да… — разве я подумать мог?
Во мне,
nbsp; что знаем я и ты.
Я, полюбил её — безумно,
в надежде на покой души,
но…
оказалось, что напрасно —
на