Дети застоя (1. Танюшка. Тайные страсти)

     У Танюшки никогда не было мальчиков. У нее были книжки. Книжки романтичные, про разбойников и красавиц. И еще была мама.
     Когда ей было тринадцать, в их доме появился Коля. И она сразу переехала из маминой комнаты в большую. Вернее, ей предложили — спать в проходной большой или в отдельной маленькой с бабушкой. С бабушкой было хуже. А в комнате стояло трюмо, перед которым можно было стоять голышом и любоваться на свою фигуру с выпуклыми полукружиями грудей и светлым пушком внизу живота. А еще в комнате по ночам были хорошо слышны звуки, доносящиеся из маминой комнаты — стоны, вздохи, ритмичный скрип кровати, странные хлюпающие и чмокающие звуки. Эти звуки рождали у нее внутри странное томление и желание чего-то сладкого и невыразимо приятного.
     Она знала, что у Коли с мамой секс, но не могла представить себе, как они ЭТО делают — всегда нарядная и подтянутая мама и огромный флегматичный Коля. Как-то раз она даже решила подсмотреть в замочную скважину, но ничего, кроме чего-то шевелящегося в темноте, не увидела.
     Тогда она стала представлять себя в постели с кем-то, очень похожим на Колю. Она обнимала себя за плечи, гладила по груди и бедрам, и сладкое томление усиливалось еще больше. Очень мешала ночнушка, которая путалась под руками, и она стала заранее, с вечера, снимать ее и оставаться в одних трусиках. Это было неудобно — Коля допоздна ходил мимо ее кровати, и приходилось натягивать одеяло до подбородка.
     Однажды она мылась в душе и случайно задела намыленной рукой щелку. Обычно она мыла ТАМ мочалкой, очень аккуратно, чтобы не задеть нежные губки. Но сейчас она как раз натерла ТАМ новыми джинсами, и тереть мочалкой было больно. От прикосновения намыленной руки у нее появилось вдруг то же самое сладкое ощущение, что и ночью. Она стала осторожно тереть, сначала просто снаружи, а потом ее палец вдруг проник внутрь и попал на маленькую шишечку… Ей стало невыразимо сладко и одновременно страшно, как будто предстояло перешагнуть какой-то важный рубеж… она отдернула руку и, тяжело дыша, села на край ванны. Ночью она плохо спала. Ей снился голый волосатый Коля, она сама в зеркале — то голая, то одетая…
     На следующую ночь, как только из-за двери донесся скрип кровати и хихиканье мамы, она закрыла глаза и представила себя на мамином месте. Вот колины руки обнимают ее, гладят плечи, живот, бедра… Ее рука отодвинула резинку трусиков, палец раздвинул губки и лег на бугорок. Она начала нежно массировать его, чувствуя, как внутри поднимается что-то горячее, охватывая сладостной пеленой все тело. Из маминой комнаты донесся скрип кровати, ритмичное дыхание Коли, мамины стоны, неприличные хлюпающие звуки… Танюшка вдруг почувствовала, как к ней приближается что-то жуткое, таинственное и одновременно приятное… но остановиться она была уже не в силах. Теперь она терла щелку тремя пальцами, быстро-быстро… вдруг из ее груди вырвался сдавленный крик, все тело содрогнулось в сладкой судороге, в голове пронесся вихрь… такого невероятного божественного чувства она не ощущала никогда. Через несколько минут к ней подошла встревоженная мама, но Танюшка, слегка успокоив дыхание, уткнулась горящим лицом в подушку и притворилась спящей.
     В следующий раз ЭТО произошло в ванной. Дома была только бабушка. Танюшку давно интересовало, как происходит секс. То есть она знала, что у мужчин есть член, который они суют между ног женщине, но куда его суют и как может куда-то залезть эта мягкая сосиска — ей было непонятно.
     За мальчиками она подглядывала в школе — у них был забавно устроен туалет, так, чтона оба туалета было общее окно. Напрямую заглянуть в соседний туалет было невозможно, но вот через высунутое в форточку зеркальце было видно достаточно хорошо. У мальчишек были довольно неприятные на вид, маленькие сморщеные письки с нелепо болтающимися яичками. Впрочем, как-то раз она подглядела из-за плеча одноклассницы Людки, как какой-то десятиклассник делал что-то странное, водя рукой по большому торчащему члену. Долго посмотреть им не удалось — вошла учительница, а простоватая, но развитая Людка на все вопросы ответила одним словом — «дрочит».
     И сейчас в ванной Танюшка занялась исследованиями — куда можно затолкать мужской член. Прежде всего она ощупала дырочку своей попы и, намылив палец, попробовала его туда затолкнуть. Палец вошел неожиданно легко, однако каких-либо необычных ощущений она не испытала. Ближе кпереди тоже ощущалась дырочка, но при попытке затолкать палец туда она почувствовала легкую боль. Незаметно для себя она перешла на поглаживание бугорка и после нескольких движений поняла, что может упасть. Тогда она легла в ванну, закрыла глаза и начала себя гладить. На этот раз все произошло гораздо медленнее, чем ночью. Вместо сладострастных звуков из маминой комнаты был только звук льющейся воды, и ей приходилось представлять ласкающего ее Колю голым, здесь, в ванне. Теперь она уже знала, что произойдет, и изначально замедлила темп, почувствовав приближающуюся волну. Она могла не бояться, что ее услышит глуховатая бабушка, поэтому, ощутив первое судорожное сокращение внизу живота, она пронзительно закричала и забилась в оргазме, разбрызгивая воду по всей ванной…
     Она зашла к Коле на работу перед школой, отдать ключ, который тот в спешке забыл. Кабинет был открыт, Коли где-то не было. Время приближалось к обеду, а обедал он всегда у себя в кабинете бутербродами и кофе из термоса, которые ему готовила мама.
     Танюшке пришла в голову озорная мысль подшутить над Колей. Она спрятала портфель, залезла на подоконник и притаилась за шторой. Минут через пять зашел Коля — но не один, а с какой-то девушкой. Танюшке было хорошо видно в щелку между шторами, как Коля закрыл дверь и повернул ключ в замке. Выскакивать из-за шторы сейчас, при посторонних, было неудобно, и Танюшка затаилась, стараясь не дышать.
     Тем временем Коля подошел к девушке сзади и обнял ее. Его рука оказалась на ее груди. Он начал что-то шептать ей на ухо, а его руки в это время гладили девушку по груди, животу и ниже. Девушка раскраснелась. У Танюшки от этой картины тоже загорелись щеки и начало тяжело стучать сердце.
     Колины руки между тем расстегнули на девушке блузку. Танюшка увидела красивую грудь, туго охваченную лифчиком. Коля не стал расстегивать лифчик, а стянул его наверх, освободив груди и тут же ухватившись за них руками. Девушка повернулась к Коле лицом и внезапно опустилась на колени. Ее лицо оказалось рядом с тем местом, где на брюках Коли выпирал бугорок. Ее тонкие пальчики расстегнули пуговицы и потянули молнию. Танюшка увидела колин член.
     Такого она не видела еще никогда. Толстый и длинный, прямой как палка, с краснеющей под подвижной кожицей головкой, он качался прямо перед лицом девушки и всего в паре метров от Танюшки. Танюшка ощутила, как ее охватил жар. Сердце гулко стучало, отдаваясь во внезапно опухших губках внизу живота.
     Девушка высунула язык и провела им по головке члена. Коля глухо застонал. Тогда девушка обхватила член рукой, задрала кожицу и начала совать головку между губ, производя ими непристойные сосущие звуки. КОля стоял, опершись задом на стол, с закрытыми глазами, и только тихо постанывал. Танюшка понимала, что перед ней разворачивается какое-то неприличное и тайное зрелище. Больше всего на свете она боялась, что ее обнаружат, и не удастся досмотреть до конца.
     Девушка уже не просто сосала головку — она двигала губами вдоль всего члена, почти до половины заглатывая его. В такт ее движениям большие колины яйца стукали девушку по подбородку, и она придерживала их рукой. Вдруг Коля положил ей на голову руку и сказал : «Стой!» Она оторвалась от его члена, встала, и член, блестящий от слюны, уперся ей в голый живот.
     Коля задрал на девушке юбку, его руки скользнули ей под трусики, и ладони обхватили тугие половинки попы. Он подсадил ее на стол, аккуратно стянул кружевные трусики — танину мечту последние года два — и раздвинул согнутые в коленях ноги девушки. Перед Танюшкой предстала щелка, густо поросшая черными волосами и блестящая от жидкости.
     Коля раздвинул пальцами губки, и Танюшка увидела заветный бугорок, а под ним — маленькое темное отверстие, то самое, в которое ей было тздвинул пальцами губки, и Танюшка увидела заветный бугорок, а под ним — маленькое темное отверстие, то самое, в которое ей было так больно совать палец. Коля приблизил член к отверстию, и не успела Танюшка удивиться, как он собирается толкать свою толстую палку в такую маленькую дырочку, как он приставил головку члена к дырке и стал ритмичными движениями проталкивать его туда. Член отлично входил, издавая те самые чмокающие звуки, которые Танюшка часто слышала из маминой спальни.
     Девушка лежала спиной на столе, ее согнутые ноги обхватывали Колю за пояс. Коля мощно двигал взад и вперед тазом, отчего девушка ходила ходуном, а ее груди болтались так, что Танюшка боялась, что они оторвутся. Девушка протяжно стонала и делала тазом движения навстречу колиному члену.
     Наблюдая эту картину, Танюшка чувствовала такое сильное возбуждение, что у нее подгибались ноги. Она ощущала жар в области щелки и чувствовала, что из нее бежит жидкость. Трусики уже давно были мокрыми, и жидкость бежала по ногам. Коля двигал тазом все быстрее. Теперь уже стонала не только девушка, но и он. Руками он придерживал девушку за зад, а она терла руками то свои груди, то живот. Больше всего Танюшке хотелось добраться до своей щелки. Однако она боялась даже пошевелиться… и еще ей хотелось оказаться на месте девушки. Танюшка непроизвольно сжимала свою щелку бедрами, отчего получалось сладкое, хотя и менее сильное, чем рукой, ощущение. Однако она понимала, что если сейчас доведет себя до оргазма, то не сможет ни устоять на ногах, ни сдержать крика.
     Внезапно стоны девушки участились, перешли в один негромкий визг. Она судорожно задвигала тазом, сжала свои груди, ее живот напрягся так, что она согнулась и стала как в беспамятстве метаться из стороны в сторону. Колины руки прочно удерживали ее таз на столе, и он все быстрее и быстрее насаживал ее на свой член. Продолжая подвывать, девушка опустилась обратно на стол, и тут Коля захрипел, глаза его закатились, он быстро-быстро задвигал членом и вдруг, резко вытащив его из девушки, выстрелил ей на живот молочно-белой струей… еще одной… еще… и повалился на распростертую девушку.
     Она готовилась к этому долго… очень долго. Было страшно и в то же время любопытно. Временами ей приходил в голову более простой вариант — просто отдаться какому-нибудь парню — но это было хорошо лишь в фантазиях, а на практике, стоило лишь представить себя голой в постели с кем-то из одноклассников… и толстый, грубый член, раздирающий ее маленькую письку… Сначала она пробовала пальцем — но было страшно и больно. И как-то не так. Потом она купила свечку — специально раза в два тоньше, чем Колин член, навсегда отпечатавшийся в ее памяти после ТОГО случая. Свечка была длинная, с закруглением на конце.
     Когда она просто пыталась засунуть ее в себя, от прикосновения холодного парафина у нее внутри все сжалось, и пропала всякая охота. На следующий день она взяла свечку и залезла в душ. Подержала свечку под горячей струей, отчего она стала теплой и скользкой, легла, полила письку шампунем — так всегда было приятнее — и медленно начала себя гладить. Знакомое блаженство охватило ее. Она уже хорошо изучила свой организм и знала, что до оргазма — если не торопиться — можно тянуть минут пять. Хотелось и дольше, но она всегда неав ее девственные преграды… теперь она действовала двумя руками — одной двигала свечкой внутри себя, а второй привычно терла сладостный бугорок. И вот… она застонала, изо всех сил стараясь оттянуть и растянуть приближающееся блаженство… стон перерос в крик, ее тело выгнулось мостиком… она явственно ощутила, как ее мышцы плотно сжали свечку, и ее стало невыносимо трудно и невыносимо сладостно проталкивать внутрь себя… Она почти минуту билась в оргазме и потом еще минут двадцать лежала в ванне, отходя от липкого блаженства в голове и всем теле и постепенно ощущая зуд в натертых губках и сладкую боль внутри. Вода из душа смывала слизь, кровь и пену шампуня, смешавшиеся на ее бедрах.
     Теперь она уже не прочь была бы и попробовать «по-настоящему». У нее темнело перед глазами от одного представления о том, что вместо свечки — жесткой и тонкой — у нее внутри окажется горячий мужской орган. Но пробовать было не с кем. Мальчишки, с их вертлявостью и нелепыми заигрываниями, ее не привлекали — она хорошо представляла себе, как к ней приближается пацан с торчащими мослами и дрожащими от волнения ладонями начинает ее лапать… А Коля, которого она, в общем-то, и хотела, был там — за маминой дверью, из-за которой каждую ночь доносились звуки.
     Она теперь почти не спала. Ложилась рано, заранее сняв ночнушку и старательно прикидываясь спящей. Прислушивалась к каждому шороху в комнате, как наяву представляя себе все… вот Коля раздевается, вот заскрипела кровать — он ложится, поворачивается к маме, обнимает ее. Рука скользит по груди и ниже, гладит бугорок, раздвигает губки… мама начинает постанывать, и тогда — тяжелый скрип кровати — Коля раздвигает маме ноги, приближает свой член к ее щелке и начинает совать… туда-сюда, туда-сюда… мама двигает задом навстречу члену, часто дышит, постанывая… на этом Танюшка обычно не выдерживала и кончала, судорожно зажав ладонью свою истекающую слизью письку. А за дверью еще минут десять стонали и охали, пока, наконец, кровать не начинала быстро-быстро скрипеть, и вот — хриплый колин стон и тишина.
     Войдя во вкус, она дрочила себя теперь по два-три раза в день — каждый вечер под аккомпанемент скрипа кровати, иногда, в выходной — утром, и в ванной — под душем просто так, сверху, и лежа в ванне — жестко, со свечкой. Со свечкой было больнее, но неизмеримо блаженнее. Через месяц интенсивного онанизма она уже ощущала, что не может без этого жить. Теперь она понимала, почему у Коли с мамой ЭТО каждый день…
     На 8 марта в школе устроили дискотеку. Обычно она не ходила — говоря подругам, что скучно, однако на самом деле просто не зная, как себя вести, и смертельно стесняясь своей торчащей острой груди и того, что на нее будут смотреть. Однако сейчас она сама, без уговоров подруг, вдруг собралась и пошла. До школы было недалеко, и она, втихушку от мамы, натянула поверх трусиков только капроновые колготки. Надела лифчик — хотя и не любила его — полупрозрачную блузку и сверху — кофточку. Накинула шубку и поскакала — краснея и бледнея, но делая вид, что дискотека для нее — обычное дело.
     Первый час она не решалась — торчала с подругами около стенки, искоса поглядывая на то скачущих в шейке пацанов и девчонок, то кружащиеся под «медленный» пары. А потом, вдруг решившись, под заводной Бони-М влезла в круг «своих» и забыла про все, отдавшись ритму. У всех дискотек есть один недостаток — они кончаются как раз тогда, когда все начинается. За пол-часа до конца ее вдруг пригласил девятиклассник — пригласил на медленный танец как раз тогда, когда она привычно, только заслышав первые аккорды, пошла к своему месту у стенки. Еще дома она решила ни с кем не танцевать — она не знала, как себя при этом вести, да и подвыпивших парней на дискотеке хватало. Но тут она просто не успела сообразить, что ответить — невиданное дело, чтобы такую шпану приглашали взрослые парни. Она даже не знала, как его зовут — знала только, что он отличник и какой-то комсомольский деятель.
     Она не успела опомниться, как он обнял ее за пояс, прижал к себе — и она только успела вспомнить, как мама учила ее переставлять ноги. Впрочем через минуту она успокоилась — водкой от парня не несло, вел он ее хорошо, можно было ни о чем не думать, слушать музыку… и вдруг ее как током дернуло. Ведь ее держит за талию — впрочем, руки уже сползли на попу — и прижимает к себе живой парень! С мышцами, руками, членом! Она даже сбилась с ритма, и сразу ощутила, что ее грудь прижимается к его груди, соски ходят под блузкой, а ее чуть поросший волосками бугорок и живот прижимается к ощутимой выпуклости на штанах пацана! Ей чуть не стало плохо. Она даже не расслышала сразу, что он что-то говорит ей на ухо. От его шепота у нее даже мурашки побежали по спине, и возбуждение поползло вниз, к щелке… Она не осознавала, что крепко обнимает его за плечи и плотно прижимается к его животу… и вдруг почувствовала, как его бугорок начинает увеличиваться… начинает упираться ей в живот, тереться о ее холмик… Музыка закончилась, и покрасневший парень проводил ее до того места, где приглашал. Однако в зале находиться она не могла. Ей нужно было отдышаться и привести мысли в порядок. Она вышла в коридор и зашла в туалет. Там стояли три дылды из десятого и курили. Увидев ее, они замолчали и демонстративно на нее уставились. Танюшка не стала дожидаться наезда и ретировалась. Оставался любимый закуток около столовой — место, куда она пряталась, чтобы поплакать по поводу двойки или подтянуть колготки.
     В закутке никого не было. Она села на подоконник и впервые в жизни пожалела, что не курит — ей было нужно что-то, чтобы отвлечься. Можно было подрочить, но она боялась, что кто-нибудь зайдет.
     Думать по поводу того, что произошло, было бесполезно — будет еще непонятнее. Лучше было думать о Коле. Она представила, что танцевала с ним, и ей сразу стало приятно на душе. Немного успокоившись, она решила больше не танцевать, и пошла к выходу из закутка. И столкнулась нос к носу с парнем — в темноте было не видно, с кем. Было видно только, что парень большой — класса из десятого. — Ого, какой подарок — сказал парень, и она почувствовала запах водки. — Кто там? — спросили за его спиной. — Да девка сидит, нас ждет.
     Танюшка испугалась и дернулась к выходу — и почувствовала, как ее грубо и решительно схватили за грудь. — Пусти — она попыталась вырваться, но ее толкнули обратно к окну. — Пикнешь — морду набью — сказал второй, и по контурам его лица в лунном свете она поняла, что такой может. Луна светила плохо и она никак не могла понять, что это за парни. Если из школы, то пошутят и отпустят, но если чужие — тут можно ждать чего угодно. Тем временем второй, толстый, встал поперек прохода, а первый, с которым она столкнулась, придвинулся в ней, прижал к подоконнику и начал шарить по ее груди. Если бы не запах спиртного, ей было бы даже приятно… ей и сейчас было приятно, только очень страшно.
     — Не дергайся, и мы тебе ничего плохого не сделаем — пообещал первый.
     — В рот возьмешь по разу и вали — хохотнул второй. Она не поняла, что он имеет в виду, но было ясно, что просто так открутиться не удастся. Кричать ей тоже не хотелось — пацаны скажут, что шутили, а про нее до конца школы будет треп. Да и в самом деле могут по лицу двинут — ходи потом с фингалом. Тем временем рука первого скользнула вниз, и он начал гладить ее бедра. Она инстинктивно сдвинула ноги, однако парень успел поставить свое колено между ее бедер. Он по-хозяйски ощупал ее попу, погладил живот и вдруг, оттянув резинку колготок и трусиков, запустил руку между ног. Она не успела опомниться, как его ладонь легла ей на письку. Она только ахнула и попыталась отстраниться, но сзади был подоконник.
     — Она не в течке? — обеспокоенно спросил второй.
     — Нет. Ты же в рот хотел.
     — Ну да, откусит еще.
     — Ну ладно.
     Парень перебирал пальцами ее губки, иногда задевая бугорок. Он был на удивление ласковый, хотя и пьяный. Первый шок у нее прошел, и ей даже стало приятно. — Ну давай, не тяни, нефиг ее надрачивать — сказал второй. Первый дернул вниз колготки вместе с трусиками. Раздался треск — что-то порвалось. Он спустил колготки до щиколоток и подсадил ее на подоконник. Потом что-то расстегнул — и она увидела в лунном свете торчащий член. Ей снова стало страшно.
     — Держи ей руки — сказал первый. Второй придвинулся ближе, взял ее за руки и заломил их вверх. Первый взял ее за попу, своими бедрами раздвинул ей ноги и… она услышала приближающиеся шаги. Похоже, это было спасение — во время дискотек учителя устраивали обходы — но… ей уже хотелось. — Пусти, я сама — прошептала она толстому. Тот удивленно посмотрел на нее, но руки отпустил. Член первого уперся ей в живот. Он начал двигать им вперед, не попадая — она поняла, что парень или слишком пьян, или неопытен. Она выпятила бугорок, прикоснулась к его члену — ее пробило током от ощущения живой плоти под рукой — а второй рукой раздвинула свои губки. Направляемый ее рукой член прикоснулся к ее бугорку и скользнул вниз…
     — А тут есть кто? — раздался довольно гнусный голос завучихи Тамары. Парень дернулся, но она удержала его за член и снова попыталась толкнуть в себя. Ей уже хотелось, и хотелось сильно. Член в ее руках вдруг задергался, парень резко выдохнул воздух, и она ощутила, как внутри горячего органа что-то бежит… Парень охнул, его передернуло, и она почувствовала, как горячая жидкость стекает по ее щелке.
     — Ага! — в проеме показался контур Тамары. — Курим!
     Парень повернулся к Тамаре спиной, быстро заправляя опадающий член в штаны. Танюшка вскочла, спряталась за ним и быстро натянула колготки — размазывая сперму по ногам и животу. Толстый, загораживая их обоих, пробасил:
     — Да что вы, Тамара Михайловна, мы просто мимо проходили.
     — Вас тут сколько, двое? — она явно ничего не видела после света.
     — Да — мгновение поколебавшись, сказал толстый.
     — Ну давайте, марш отсюда. Завтра разберемся.
     Пацаны вышли вслед за Тамарой. Танюшка прижалась к стенке, ее трясло. Одно она знала точно — на дискотеки она больше не ходит.