Вскоре мы подошли к их месту обитания. Жили они, похоже тайно, в одном из дачных домиков. Не понятно, скрывались они тут от кого или просто пережидали зиму. Домик, как и все остальные, был за забором и представлял из себя однокомнатную хибару, кое как утепленную и приспособленную для круглогодичного проживания. В домике стояла маленькая печка и создавала более-менее сносную для существования температуру. Но мне она показалась протопленной до красна – так я замёрзла. Из мебели были стол, два стула и двухярусная кровать, типа нар.
Я сразу села на этот грязный топчан, поджав колени к груди и обхватив их руками. Руками я пыталась согреть пальчики ног.
Они сели за стол, на котором уже стояла бутылка водки и какая-то немудрёная закуска. Славик достал из пакета несколько бутылок пива и поставил на стол.
— Будешь? — спросил он, протягивая мне бутылку.
— Нет, спасибо… — промямлила я.
— Не пьёшь, что ли? – я замотала головой, — ну и не надо.
Я понемногу отогревалась и чувствовала, как по всему телу разливается приятная, сладкая истома. Ленивая расслабленность была во всех мышцах.
Колян, вышел из домика и через минуту вернулся с ошейником, к которому была прикреплена длинная цепь. Сама цепь крепилась снаружи к столбу – похоже, летом здесь держали собаку.
— Ну вот, теперь ты от нас не убежишь, — с этими словами он закрепил ошейник на моей шее, — гоняйся потом за тобой.
Ошейник крепился обычной пряжкой, но чтобы его отцепить нужно было время, т.к. он был довольно тугой, а во-вторых – было элементарно неудобно.
— Выпьем, друг Славик, за тот подарок, который нам уготовила сегодня судьба, — с этими словами Колян налил водку в стаканы .
Подняв их, они оба выпили до дна. «Пейте, пейте, — думала я, — чем скорее дойдёте до кондиции, тем лучше». Размышляя над побегом, я понимала, что сейчас нужно максимально усыпить их бдительность, а потом дождаться удобного момента.
— Надо бы тебе подмыться, — сказал Колян, — пойдём со мной.
Он встал и вышел за дверь.
— Ну что сидишь, давай за ним, — прикрикнул на меня Славик, и сам тоже поднялся из-за стола.
Я подскочила и выбежала на улицу. Снег к этому времени перестал идти, стояла спокойная и тихая погода. Колян стоял у колодца, метрах в пяти от дома и переливал воду из ведра в лейку. Я шла к колодцу, а цепь волочилась за мной по снегу. Длины цепи хватило, чтобы дойти до Коляна и ещё оставался запас.
— Расставь ноги пошире, — приказал он, — а теперь мойся. С этими словами он стал поливать на мою писечку из лейки. Вода была совершенно ледяная. Я стояла босиком на снегу, расставив ноги и рукой тёрла свою щёлочку, промывая все складочки. Лейка была без рассеивателя и струя воды была довольно сильной.
— Гигиена превыше всего, — глумился он.
Вдруг струя воды резко поднялась выше, окатив мои грудки и плечи. От неожиданности и холода я выпрямилась, у меня перехватило дыхание. Они оба весело заржали. От моего тела шёл пар, но это был пар не от воды, а от тела.
— А давай поиграем в снежки, — предложил Славик, — поставим её раком, и кто первый попадёт ей в пизду, тот первый придумает ей какое-нибудь задание, и первый будет иметь право её выебать.
Они поставили меня на колени и локти, заставили сильно прогнуться в пояснице и расставить ноги. Таким образом, все мои прелести оказались на виду. Отойдя метров на пять, они принялись лепить снежки и с гоготом и улюлюканьем кидать их в меня.
Снежки больно разбивались о мои бёдра и ягодицы, и мне инстинктивно хотелось сгорбиться в спине и свести вместе ноги, закрыть от них мою писечку. Я со страхом ждала очередного удара снежка, не зная, куда он придётся на этот раз.
И тут со всего маха снежный комок попадает мне прямо в письку! От боли и неожиданности я вскрикнула и упала на бок в снег.
— Ура! Моя взяла, — победоносно заревел Колян.
— А ну давай, в дом, на четвереньках, — приказал он, дёрнув за цепочку, — и спинку, спинку прогни.
Я шла через весь участок на четвереньках, с откляченной попой и в этот момент мне хотелось только одного, чтобы всё это поскорее закончилось. По дороге они больно шлёпали меня ладонями по попе, выкрикивая всякие непристойности.
В домике они снова сели за стол, накатили по стакану.
— Иди сюда, шлюшка, — позвал Колян, похлопывая себя по колену.
Я подошла, села на колено. Мне налили полстакана водки.
— Пей, — приказал он.
Сопротивляться я не могла, и быстро, едва не поперхнувшись, опрокинула в себя это пойло. Жар прошёл сначала по пищеводу, потом в желудок, а затем тепло стало разливаться по всему телу. Никогда до этого я не пила ничего кроме шампанского, и эти пьяные ощущения были мне не знакомы. Я стала куда-то улетать. Я плохо соображала, что происходит.
Я сидела на коленях у Коляна, он нежно гладил мои грудки, водил пальцем между интимных складочек, лаская заветный бугорочек, и забираясь вовнутрь. Мне было хорошо.
— А ну ка, поласкай себя для нас, — сказал Колян.
Я вернулась на топчан, села поставив ноги на край, расставив их пошире, и принялась себя ласкать. Они смотрели не отрываясь, на моё представление, на мою щёлочку, и мне как ни странно было это приятно.
— Поиграй с бутылочкой, — сказал Славик, протягивая мне бутылку из под «Балтики».
Я стала водить горлышком бутылки по своим губкам, раздвигая их в стороны и постепенно всё глубже и глубже погружая её в себя. Я возбуждалась всё сильней, и чем больла возбуждаться. Бутылка начала двигаться легче, я ускорила темп. Бутылка всё глубже и глубже проникала в меня, касаясь матки. И каждое такое касание, неотвратимо, приближало меня к оргазму. Ничего вокруг, кроме моих сладостных ощущений внутри, для меня не существовало. Вскрикнув и сжав ноги, в судорогах оргазма, я повалилась на топчан.
— Да она настоящая малолетняя шлюшка, — впечатлённым от увиденного голосом, сказал Колян.
К этому времени, у них у обоих уже стояло. Колян подошёл ко мне, вытащил из меня бутылку и заправил в меня свой член. После «Балтики», движения его члена в себе, я почти не чувствовала. Славик вставил свой мне в рот. Я, как могла, работала язычком – мне хотелось, чтобы всё это закончилось, как можно быстрее. Вскоре он выстрелил в мой рот зарядом спермы, так, что от неожиданности я чуть было не подавилась.
Колян продолжал долбить меня своим инструментом, а кончить всё никак не мог. Видно было, что и сам он не рад такому положению дел. От этого он начал злиться и вгонять в меня свой член с удвоенной силой. Похоже, сказалось, то, что он уже кончал до этого 2 раза, а также то, что влагалище моё после бутылки было растянуто и не создавало необходимого для оргазма контакта с его членом. Да и принятый им алкоголь, тоже я думаю, не способствовал этому.
— Заебало это, — сказав это, он выпрямился, вынув из меня своё хозяйство, и со спущенными штанами и стоящим членом вышел на улицу.
Мы недоумённо переглянулись со Славиком.
Спустя несколько секунд, Колян вернулся, держа в руке ковшик со снегом. Поставив его на топчан, рядом со мной, он зачерпнув горсть снега, направил его мне во влагалище. Моя растянутая и натёртая писечка с благодарностью восприняла его действия – этот снег был бальзамом для моей натруженной щёлочки. Он продолжал запихивать в меня снег снова и снова, пока он полностью не заполнил меня. После этого он своим членом стал утрамбовывать во мне этот снег.
Буквально через пару минут он с рёвом дикого зверя кончил в меня. Похоже, снег явился тем недостающим для него раздражителем. Постоянный контраст температуры в моём влагалище, привёл его к долгожданному оргазму.
Он без сил обрушился на топчан рядом со мной. Я сидела, свесив ноги на пол, и чувствовала, как талая вода ручейком стекает из моей щёлочки на пол. И тут я поняла, что безумно хочу писать.
— Хочу в туалет, — жалобно сказала я.
Они были настолько обессилены, что не то что встать, чтобы проводить и проконтролировать, а даже сказать что-нибудь – у них ни сил, ни желания не было. Рукой махнув на дверь, Колян продолжил лежать на топчане. Я поняла, что это мой шанс сбежать! Ошейник на моей шее с длинной цепью, был единственной к этому преградой.
Выйдя на улицу и сев неподалёку от домика на корточки, я сразу же занялась ошейником. Мне повезло — я на удивление легко смогла его расстегнуть. Ещё не успев дописать до конца, я сорвалась и пустилась бежать. На улице уже стемнело, но я не знала который сейчас час. Находясь в плену, я потеряла ощущение времени, а судя по темноте, сейчас могло быть как семь часов вечера, так и двенадцать. Я бежала со всех ног, и мне не верилось, что я сделала это. Я сбежала! Ура!
Я бежала босиком по снегу и совершенно не чувствовала холода. Лишь две мысли, сбивая друг — друга крутились в моей голове, — «…хоть бы не догнали, хоть бы не догнали», и «… я жива, я жива».
Добежав до своего участка и влетев в калитку, я наспех накинула на плечи пальто, взяла в охапку сапожки и также босиком продолжила убегать. Я бежала до самого выхода с садовых участков, где ворота выходят на проезжую часть.
Мимо, осветив край обочины, пронеслась грузовая машина. Я стала потихоньку успокаиваться. «…я жива, я жива», — стучало в голове. Я стояла босая и, не считая накинутого пальто, совершенно голая у дороги, в десяти минутах хотьбы от центра города. Эта мысль привела меня в чувство. На замерзшие, все в снегу ноги, я надела сапожки, застегнула пальто и пошла в сторону автобусной остановки.
Вот сейчас к моему телу стали возвращаться ощущения. Я шла медленно, стараясь пошире в стороны ставить ноги, потому что было ощущение, что половые губы увеличились в размере и трут друг о друга при каждом шаге. Ощущение в писечке было такое, будто её вывернули наизнанку. Моя попка, в результате дерзкого проникновения неё, отзывалась лёгким зудом. Ныли замученные соски. Ноги замёрзли и были, как деревянные. Не было сил идти пешком до дома.
Как только я дошла до остановки, подъехал автобус. Пассажиров почти не было, я благополучно пробралась на заднее сиденье и села у окна. Я смотрела на мелькающие в окне деревья и дома и вспоминала сегодняшний день.
А ведь я хотела экстрима….