Знак стиппи

     Практиканточка к нам пришла весной. Нашли, блин, когда присылать! И куда. Кто б там учился! В последнем-то классе! А практиканточка была просто супер. И попка, и сиськи — короче все при ней. И волосы натуральные, каштановые такие, не в косичку заплела.
     Я на Тарантула смотрю — а у того штаны натурально колом торчат. Слюна чуть не капает. Я ему моргаю, типа ты челюсть побери, а он даже не реагирует. Зырлы таращит — и только.
     Я его на перемене обстебал как мог.
     — Че, — говорю, — совсем але? Хрена на старушку-то пялиться? Тронулись сегодня в клуб, там нормальные телки, таким парням, как мы, дадут за просто так.
     — А старушка ниче, — ржет Тарантул. — Я бы с ней в пенсионный фонд съездил.
     До конца уроков не досидели, сорвались и поехали в «Уайт Билл». Там кореш Тарантула, Сева, на охране стоит, нас все там знают. Девчонки, которые работают, тоже свои — не выкобениваются если что. Я сразу к Мурке подрулил, потащил ее в кабинет. Она для приличия побрыкалась, типа там шеф увидит -даст по голове и че-то там еще, но я с ней церемониться не стал, сразу в рот засунул, она и замолкла.
     Кончил, значит, в нее, выхожу и кабинетика, смотрю — Тарантул навстречу ковыляет, ширинку застегивает.
     — Опа! — Говорит. — Кончалка произошла одновременно. Ты кого натягивал, Мурку, что ли?
     — Ну так! — Отвечаю.
     Выпили по пивку, почесали по домам.
     На следующий день Тарантул с этой нашей практиканточкой нос к носу столкнулся. В дверях не разминулись. Ну понятно, что Тарантул сам к ней прижался, она аж отпрыгнула.
     — Здрассьти, Алевтина Степанна!
     Опаньки, даже как зовут вспомнил.
     -Здравствуйте, мальчики.
     И пошла дальше, задницей виляет. Тарантул вслед ей смотрит, чувствую -закипает парень.
     — Ну че ты теряешься, подкати к ней да предложи. Хули из себя целку строить? Она ж старше нас года на три максимум.
     Тарантул только отмахнулся. Ну ладно, дело хозяйское… не хочешь -не надо.
     Но через недельку мы ее все-таки оттрахали. Вот как это было.
     Послали нас убирать спортзал. Работа, в принципе, грязноватая, но уж лучше она, чем стекла тереть тряпочкой. Мы так не спеша его почистили, на маты улеглись, лежим, курим.
     Вдруг в дверях она вырисовывается.
     — Ну что ж вы делаете? Только прибрали — и опять мусорите!
     Тарантул так на нее недобро посмотрел, но голосом ответил просто елейным…
     — Алевтина Степановна, да тут такое дело… Мы уже прибрали, а вон в углу, возле матов кто-то так все загадил, просто не знаем, чем оттирать. Может, подскажете?
     Ну она, дуреха, понятное дело, почапала в ту сторону. Тарантул птичкой к двери метнулся и запер. А я вслед за нашей практиканточкой пристроился. Иду, смотрю на ее ножки стройные, шагаю враскорячку, потому что мой дружок уже в полной боевой готовности.
     Ну, она к матам подходит, спрашивает…
     — И где тут вы нашли беспорядок?
     — А вон, — отвечаю, — за маты загляните.
     Она только наклонилась, как тут же я ее к стопке матов прижал и под юбку полез. Она там вякнуть что-то попыталась, но Тарантул к ней подошел, член вытащил и засунул ей в рот по самые яйца.
     — Орать будешь — прибью, — сказал.
     А я с нее трусики стащил, рукой попробовал — нормально, уже мокреет, и со всего размаху ей засадил.
     Не, ну кто бы мог подумать, что в педучилище на третьем курсе еще целки водятся?! Таких в красную книгу заносить надо. Я аж взревел от кайфа.
     -Бля, да она еще не раскупоренная!
     Узенькая такая у нее щелочка, аж члену тесно там двигаться. Алевтина всхлипнула, но поздно — прокомпостировали. Трахал я ее недолго, минуты три, наверное, дальше уже сил не было сдерживаться. Кончил так бурно, отвалился, по попке похлопал.
     — Хорошая сучка, мне понравилось.
     А Тарантул долго еще ее рот на член насаживал. Вижу — темп ускоряет, сейчас, значит, финализирует.
     — Глотай, куколка! Тебе понравится, отвечаю…
     Куда ей было деваться, все слизала, носом похлюпала, Тарантул по щеке ее потрепал…
     —ька искренне так удивился. — Раздевайся, или я тебя сам сейчас обнажу, как березу осеннюю.
     Алевтина, всхлипывая, стянула с себя помятую юбчонку, блузку, расстегнула лифчик. Просто бомба! Стоит посреди спортзала голая молодая студенточка, а на нее, ухмыляясь, пялятся три молодых кобелька.
     — Давай, раком становись, — Петька тоже разделся.
     — И обувку сними, -добавляю я. — Люблю, когда баба полностью голая, чтоб на ней ничего не было.
     Алевтина уже в транс впала, ей все стало по барабану. Петька ей болт всадил, она только чуть вскрикнула, а потом только стояла кверху попкой своей кругленькой, а он ее пялил просто не по-детски.
     Я смотрю на это, просто торчу, мне их чуть сбоку видно — обзор супер, никакая порнуха рядом не стояла. Здоровый жеребчик телку трахает, а она ножками босыми в мат уперлась, голову опустила и только подвизгивает иногда, когда он уж очень рьяно начинает на ней скакать.
     Вот тут-то я и заметил, что у нее под сиськой татуировка есть. Видать, по молодости решила попробовать экстрима, да, судя по целке, храбрости не хватило. А татуировочка осталась. Интересная такая. Я слышал про нее. Называется она «знак стиппи». Это в свое время типа герлскаутов пытались девочки создать тусовку, да так и не вышло ничего. Говорят, у них были серьезные претензии.
     Хмырь кончил, значит, член из нее вытащил, вперед подтолкнул.
     — Ну че, пацаны, давайте ее все втроем теперь, что ли?
     Смотрю на него — опять возбуждается. Вот же гиперпотенция у человека!
     Короче, пялили мы ее еще с полчасика. То в попку, то в ротик, то в писечку только что порванную. Оттянулись по полной, я даже устал. Потом штаны подтянули и ушли.
     Ну, она, ясное дело, не появилась в школе ни на следующий день, ни через неделю.
     Такое вот было славное дело. Ну, мы о нем потом забыли — все закрутилось, не до того было.
     А годика через два, байда началась нехорошая. Петьку Хмыря — он тогда на рынке работал — замочили. Хватились вечером… нет парня. Днем возле своей точки стоял, а потом какая-то чувиха к нему подрулила, он с ней отвалил.
     Народ не напрягся… ну мало ли кто там мог к нему дело иметь. И только когда кассу сдавать надо было, стали Хмыря искать — нету. Пропал. Сначала просто хозяин рынка поматерился и забыл. На следующее утро уже волноваться начал. А через недельку нашли Петьку. Убили его по-мерзкому… затащили в заброшенный частный дом и там утопили в дворовом сортире.
     Мы с Тарантулом тогда уже давно не общались… он в армию утопал, а письма писать — так что мы, девки малолетние, что ли? Ну, только раз прислал телеграмму, поздравил с днем рождения меня.
     А когда ему до дембеля совсем чуть-чуть оставалось, он в самоволку пошел. Говорят, на свиданку собрался. И в часть не вернулся. Так и не нашли его. Говорят, шухер был страшный… там же горы рядом, думали, что местные шалят. Но замяли все.
     Вот тут меня и начало колбасить. Нехорошо как-то их костлявая прибрала. От армии я отмазался, бизнесом занялся, потом охрану себе на всякий случай завел, придурков много на свете.
     Но недавно Мишку, охранника моего, достали. Я из офиса выхожу — Миня на земле лежит, в конвульсиях дергается. Это мне потом знающие люди сказали, что его какой-то химической фигней отрубили. Качественно так. Съехал парень в итоге с катушек. Был у него вчера в палате, лежит просто амеба, ни хрена не соображает. И только на стенке фломастером рисует. И малюет он знак «стиппи».
     Наверное, совпадение… Только я теперь часто начал оглядываться по сторонам. И ночью сплю с зажженным светом с «Береттой» под подушкой. А от баб шарахаюсь так просто как от чумы.
     От каждой из них можно много чего ожидать…