Первые чувственные воспоминания относят меня в далёкие 70-е…
Я отдыхал на даче у бабушки. Это были беззаботные советские времена, когда всё воспринималось как одно большое Счастье.
Мы жили с ней вдвоём в небольшом летнем домике, обдуваемым со всех сторон жарким южным морским солоноватым ветром. Рядом стоял аналогичный домик соседей, в котором в летние месяцы отдыхала бабушкина подруга и ровесница. Домики стояли обособленно, были обнесены забором и создавалось впечатление полной изоляции от внешнего мира. Пользуясь этим, бабушка и её подруга всё время ходили в одних трусах. Меня они абсолютно не стеснялись, воспринимая, видимо, ещё ребёнком. Для меня, девятилетнего пацана, это было стыдливо-завораживающее зрелище. Хотелось смотреть и смотреть на эти великолепные пышные груди, болтавшиеся от каждого движения и притягивающие взгляд своей естественностью.
Бабушка у меня была видная женщина – стройная, высокая, с большой грудью. Сейчас, спустя десятилетия, я вспоминаю, что мужчины всегда обращали на неё внимание. А в тот год начал обращать внимание и я. Грудь у бабушки была очень красивая, хоть и большая, но правильно очерченная с крупными тёмными сосками и громадными ореолами в пупырышек, сквозь матовую белизну налитой тяжести виднелись прожилки. Запомнился ещё один момент. Туалет был в виде обыкновенного «советского скворечника» и довольно далеко от наших домиков. Днём это не доставляло неудобств. А вот ночью… Поэтому мы приспособились ставить на ночь в домике ведро у входа.
Ночью я проснулся от звуков скрипучих дачных кроватей. Бабушке приспичило по-маленькому. В матовом свете полной луны, заливающей серебристым светом нашу комнатку, я видел совсем рядом проходящую бабушку. Её манящая тяжёлая грудь была совсем близко. Я притворялся спящим, сердце начинало учащенно стучать – я уже знал, что будет дальше. Она снимала трусы, становилась враскоряку и пускала в ведёрко звонкую, упругую, с непередаваемо-возбуждающим ароматом, струю. Тогда впервые я почувствовал, что меня каждую ночь после увиденного охватывает неизведанная дрожь. Мой, тогда ещё несформировавшийся, писюнчик становился твёрдым. И мне было удивительно приятно гладить его рукой.
В один из жарких дней, я, вволю набегавшись по территории дачи, решал выпить воды и улечься отдохнуть перед обедом. Песок полностью гасил звуки шагов моих босых ног. Дверь в домик была открыта. Я тихонько вошёл. Предо мной предстала картина, смысл которой я понял спустя годы. Бабушка стояла вполоборота нагнувшись вперёд, облокотившись на стол. Она почти лежала на нём. Угол стола упирался ей прямо в промежность. Она совершала какие-то непонятные для меня движения. Голова её были запрокинута назад, глаза закрыты а изо рта слышилось постанывание. Почувствовав моё присутствие, она резко отдёрнулась от стола. Она смотрела на меня мутным, невидящим взглядом. Лицо её было красным, дыхание тяжёлым, по шее стекали струйки пота в ложбинку её огромной груди. Она пришла в себя, засуетилась и пошла в летнй душ.
Лето закончилось. Я уехал в другой город на несколько лет. Воспоминания со временем притупились.
Спустя несколько лет я вновь оказался в том же домике, с теми же бытовыми условиями. И вновь наедине с той же любимой бабушкой. Возбуждающие воспоминания нахлынули оглушительно! Я повзрослел, начал осознавать «что к чему». Я стал внимательнее присматриваться к ней. Я ждал первой ночи! Уснуть я не мог. Увы, напрасно. Бабушка проспала всю ночь до утра. Разочарованию моему не было предела! Небольшое утешение, правда, ждало меня утром. Бабушка затеяла мытьё полов. Шваброй она никогда не пользовалась. Полы она мыла руками нагибаясь полностью вниз, не сгибая колен. Я лежал на кровати и читал ненавистную литературу по внеклассному чтению, задаваемую на лето. Бабушка продолжала мыть пол, приближаясь ко мне задом.
Летний сарафан задрался на её толстенький, но очень привлекательный зад. Впервые при дневном свете я рассмотрел детали. Белые немодные трусы, полностью закрывали попу. Между ног трусы плотно обтягивали тугой округлый валик её половых губ. По бокам из-под трусов выглядывало несколько длинных волосиков. Порнографические картинки в то время частенько были в наших школьных портфелях и поэтому я уже прекрасно знал, что именно скрывает за собой эта узенькая полосочка трусов. Бабушка закончила мытьё, а я изнемогая дожидался пока высохнет пол.
Через несколько минут я выскочил из домика и понёсся в туалет. Рывком сорвал шорты одновременно с трусами. Мой член вырвался на свободу и спружинил, хлёстко ударив по животу, оставив на пупке след от тягучей смазки. Я начал интенсивно дрочить, вспоминая бабушкину промежность в полуметре от своего лица и закрытую всего лишь тонкой полоской материи. Сперма брызнула в разные стороны, оставляя на унитазе и стенках туалета характерные сгустки, а воздухе специфический аромат. Пришлось всё убрать, что бы бабушка ничего не заподозрила.
Напомню, что мы жили на берегу моря. И, естественно, что отдых на пляже занимал всё наше время. Переодевались мы в домике за импровизированной ширмой. К моему приходу бабушка переоделась в старомодный, но открытый купальник. Она поджидала меня. Я готов было собираться, но в этот момент краем глаза увидел небрежно брошенные бабушкины только что снятые трусы. Я моментально сориентировался и под каким-то предлогом отказался идти на пляж. Бабушка ушла без меня, с подругой. Я тут же набросился на её трусы. Они были ещё тёплыми и слегка влажными!
Я вывернул их наизнанку и уткнулся в них лицом! Трусы хранили бабушкин аромат, аромат её влагалища! А в ткани застрял один длинный завиток её желанной щели. Я вдыхал его и не мог надышаться. Я гладил этими большими трусами свой вновь вставший член, целовал ту часть трусов, которая непосредственно соприкасалась бабушкиными половыми губами. Я кончил в сторону, на пол и, всё-таки, оставил капельку спермы на бабушкиных трусах в том месте, которое ближе всего к самому заветному и интимному.
А однажды, через несколько дней — вот он миг счастливый! — из-за ширмы выходит бабушка в одних плавках и без лифчика! При дневном освещении, на уровне моих глаз, на расстоянии вытянутой руки я лицезрел красивейшее бабушкино «достояние». С досадой она сказала, что сломалась застежка на купальнике. Она подошла ко мне вплотную, протянула его мне и попросила наскоро просто завязать сзади лямки. Во время поворота её правая грудь скользнула по моему голому торсу. Бабушка развернулась ко мне спиной и я дрожащими руками начал завязывать ей неподдающиеся бретельки. Руками я ощущал её кожу на спине, а глаза не мог отвести от её попы в аккуратных плавках. Ноги подкашивались. Я не мог дождаться ночи. К тому времени я уже познал радости самоудовлетворения и до самого утра я выпускал свой юношеский пар.
Прошло несколько недель. В один из хмурых штормовых дней мы остались в доме. После обеда я прилёг почитать, а бабушку сморило ко сну. Она была в одних трусах и укрылась лёгкой простынкой. Спустя полчаса мне открылась картина, которую я помню до сих пор. Простынь завернулась. Бабушка спала на боку. Её роскошная гигантская грудь распласталась по простыне. В те времена нижнее бельё не было обтягивающим. Трусики на бабушке сползли на одну сторону, оголив одну ягодицу и ТО манящее, покрытое густыми тёмными волосами, от которого сердце выскакивает из горла! Сначала я наслаждался издали. Мой член начал вырываться из трусов. Затем, видя, что она спит крепко, я осмелел и приблизил своё лицо к этому чуду, открывшемуся для меня тогда впервые!
Тёмные бабушкины недра источали дурманящий, пьянящий аромат утреннего мыла и чего-то неизведанного и волшебного! Запах, исходивший от ее влагалища, будоражил и я жадно втягивал воздух носом постепенно приближаясь лицом к ее промежности. Наверное на несколько мгновений я потерял сознание. Бабушка начала во сне переворачиваться. Я отпрянул. Она рефлекторно поправила простынь и перевернулась на другой бок, лицом ко мне. При этом полностью оголилась её роскошная гигантская грудь и распласталась по простыне.! Выдержать было очень сложно. Я легонько, еле дыша прикоснулся губами к соску. Терпеть более не было сил. Я рванулся вон из комнаты за угол дома, извергая фонтаны спермы от внезапного и неконтролируемого семяизвержения.
Видимо, бабушка всё чувствовала. После сна она на меня смотрела абсолютно иначе. По-взрослому.
На следующий день мы съехали с дачи. И вновь я уехал в другой город на несколько лет, уже до окончания школы.
Прошло ещё несколько лет. Я окончил школу, получил аттестат зрелости и, соответственно, достиг зрелости половой.
К слову сказать, вся эта зрелость сводилась к гипермощному юношескому желанию, фантастическому разгулу воображения и почти ежедневному «общению» со своим «младшим братцем». Девчонок я не избегал, активно с ними общался, всегда был в центре их внимания, но не более того. Так что я оставался ещё девственником. Мой «любимец» к тому времени достиг 19-ти сантиметров и довольно приличного диаметра. Тогда я ещё не понимал и не ориентировался в женских физиологических потребностях, но спустя годы, многие женщины, с которыми мне приходилось иногда делить постель, признавались, что именно толщина моего «дружка» производит особенное впечатление.
Настало время поступать в высшее учебное заведение. Я приехал в город детства. В этом городе у меня было много родственников и вопрос жилья отпадал. Я остановился у тётки с семьёй. Жилплощадь позволяла, я их не стеснял, да и им было со мной веселее. На выходные дни я наносил визиты вежливости своей любимой бабушке, общался, иногда обедал, иногда принимал душ и бежал дальше по своим уже студенческим делам.
Всё произошло в начале октября. Я в очередной раз днём зашёл к бабушке перекусить и принять душ. Вечером меня ждало какое-то весёлое студенческое мероприятие.
Я стоял в душе под бодрящим напором серебряных струек воды, предвкушая вечернее веселье. В это время в душ с извинениями зашла бабушка. Я забыл указать на то, что помещение душевой было совмещено с туалетом. Бабушка, смущаясь сказала, что терпеть она больше не может и ей необходимо «по-маленькому». Дальше всё происходило как в каком-то тумане. Заставить себя отвернуться я не смог. За несколько секунд в голове пронеслись все детские воспоминания.
Несмотря на свой возраст (бабушке в то время было под 60) у неё было роскошное, полноватое тело, белая матовая кожа и всё ещё просматривающиеся формы. Она задрала вверх халатик, спустила белоснежные кружевные старомодные, но безукоризненно аккуратные трусы и села на унитаз. Её взгляд был направлен прямо на меня. Я как заворожённый смотрел на её седой заросший низ живота и несколько раздвинутые ноги. Послышался характерный струящийся звук. Мой член встал во всей своей красе. Я пытался спрятать свою нижнюю половину туловища за шторку, но безрезультатно. Бабушка произнесла: «Не стесняйся этого, мой хороший, так и должно быть». После этих слов с меня будто спали кандалы и оковы. Я почувствовал необыкновенную лёгкость.
Выйдя из ванной, я встал перед нею на колени. Бабушка попыталась было вяло отстранить мою голову от себя но лишь шире раздвинула ноги. Впервые я видел в такой близи, в полной своей удивительной и таинственной красе женское лоно. Я увидел лобок, полностью поросший шёлковым, уже седыми волосками. Женский, в возрастных складках, живот. Мягкий, манящий, свисающий на толстый лобок. Я продолжал стоять на коленях. Бабушка поднялась с унитаза и пыталась встать надо мною, но её мешали трусы, упавшие вниз, к ногам. Я помог ей освободить от них одну ногу и, наконец, посмотрел вверх! Вот ОНО! НЕЧТО! Алого цвета, влажное, ароматное и дурманящее.
Я припал губами к этому природному дару. Я ощутил горьковатый вкус остатков «золотого дождика» и сразу же мой рот наполнился тягучей, солоноватой жидкостью. Бабушка стояла надо мной замерев, а я всё не мог оторваться от этого волшебного источника наслаждения. Вдруг она стала интенсивно двигаться, стараясь, чтобы, пока мой язык утопал в её истомившемся чреве, мой нос тёрся об её вожделенную розовую кнопочку. Затем я услышал нечто нечленораздельное и конвульсии стали сотрясать её тело. Она бессильно наклонилась на до мной и я почувствовал на своей спине тяжесть её огромной груди. На моё лицо низвергся медленный водопад солёно-сладкого густого сиропа.
Она отстранила мою голову от себя и посмотрела сверху вниз. Мой рот, нос, глаза, подбородок были в её удивительно возбуждающей слизи. Бабушка вновь присела на унитаз широко раздвинув ноги и опустила одну руку себе между ног. Прежде чем закрыть глаза от наслажденья, я увидел как её средний палец проскользнул глубоко ей внутрь Я встал с колен и моё мужское достоинство 19-ти сантиметров длинной и 6-тью сантиметрами толщиной упёрлось бабушке прямо в губы. Она открыла рот и мой член полностью провалился внутрь! Я кончил мгновенно. Ей даже не пришлось глотать мою сперму или выплёвывать, так как член уже находился в её пищеводе! До сих пор, даже набравшись жизненного опыта, удивляюсь бабушкиному мастерству и удивительному умению.
В тот памятный вечер я уже никуда не торопился…
Выйдя из ванной на ватных ногах, мы еле дотащились до кровати. Всё о чём я мечтал и фантазировал в детстве — предстало передо мной наяву. Я целовал, мял, обнимал бабушкину грудь. Играл языком и пальцами в её фантастической щелочке. Лизал её аккуратный, не по годам упругий, анус. Особенно уютно моем «дружку» было между бабушкиных грудей, когда моя струя спермы из грудей выстреливала ей через подбородок до глаз и волос. Прошло несколько минут, чтобы мой член вновь обрёл упругость. От одного вида капель моей спермы в её волосах можно было сойти с ума. Мой, за один день сразу повзрослевший «младший братец», уткнулся и вошёл в самое укромное и вожделенное женское место! Тёплая, нежная, податливая и жаждущая тебя уютная норка приняла меня…
Мой член моментально оказался в маленьких нежных тисочках. Бабушка напряглась и мышцы её влагалища плотно охватили мой орган. Задыхаясь от возбуждения, она прохрипела, что чувствует, как при каждом движении оголяется и вновь закрывается моя головка. Я кончил в очередной раз. Вытащив свой опавший член из бабушкиной истомлённой и раздолбанной писеньки, я ощутил у себя где-то под яичками, возле анального отверстия приятный зуд. Я понял, что смогу ещё.
Бабушка впервые сказала мне то, о чём впоследствии не раз мне будут говорить мои многочисленные восхищённые подружки – у меня очень толстый член, а для женщины этот факт очень немаловажен. Мышцы влагалища плотно обжимают его и женщина чувствует себя полностью заполненной и чувствительной к каждому бугорочку на мужском органе.
Затем я стал свидетелем зрелища, которое не каждая женщина решиться показать. Моя первая женщина, любимая родная бабушка поставила рядом два стула, оставив между ними небольшое расстояние прямо перед моим лицом. Встала на стулья так, чтобы каждая нога была на разных стульях и присела. Она начала тужиться, подставив свою ладошку себе под сладенькую писю. И вся моя сперма начала вытекать из неё медленным, тягучим ручейком ей в руку. От её усилий и потуг розовая кнопочка клитора напряглась, мясистые блестящие половые губы начали выворачиваться наизнанку. Она выдавила из себя всё без остатка. Всё моё семя она медленно слизывала с ладони. Я сидел рядом на кровати. В этот момент я почувствовал резкий аромат своей же спермы и голова закружилась от этого дурманящего запаха. Остатки с бабушкиной ладошки слизал уже я сам!
Все эти манипуляции, бабушкин раскоряченный вид, вывернутое наизнанку бабушкино нутро, слипшиеся от выделений и пота волосы на лобке и между ног, грудь, лежащая на мягком животе и терпкий привкус спермы во рту привели меня в боеготовое состояние.
Однако, у моей милой бабушки были несколько иные планы.
Она взяла какой-то крем, выдавила некоторое его количество себе на средний палец, стала раком максимально разведя ноги в стороны. Я всё понял. Я помог ей раздвинуть её толстенькие ягодицы и увидел розовую звёздочку её попочки в обрамлении маленьких тёмных волосиков. Бабушка круговыми движениями ввела свой палец с кремом себе в жопу, в этот бездонный источник наслаждения, обильно смазав там кремом. Затем опрокинула на пол стул таким образом, чтобы спинкой он упирался в стену, а ножка стула упёрлась ей прямо в её жаждущий анус. Она медленно начала насаживать себя на этот могучий ствол. Сантиметр за сантиметром несгибаемый, полированный тёмно-коричневый кол входил в неё!
Не менее 20-ти сантиметров погрузилось в ней! Она начала интенсивно работать задом, огромные груди раскачивались в такт её движениям и набухшие, налитые диким возбуждением старческие соски иногда задевали покрытие пола. Через неселько мгновений вся эта раскоряченная масса забилась в конвульсиях. Бабушка без сил, не вынимая оружия из зада, всем своим грузным телом обмякла на ковёр, напоминая рыцаря на турнире, поверженного копьём противника. Её грудь распласталась в разные стороны. По толстым ляжкам медленно стекали её сок желания из влагалища и выделения, смешанные с остатками крема, из ануса. Через мгновение ножка стула выскользнула из бабушкиных недр и предо мной предстало её заднее отверстие. Широкое, ещё не успевшее рефлекторно сузиться, уходящее на загадочную и манящую глубину. Я припал к этому источнику и максимально глубоко вонзил в него свой язык.
Я полностью сосредоточился на её анусе, который раскрылся и чернел в полумраке комнаты бездонным колодцем наслаждения. Она стонала и крутила задом, а руками то ласкала свои груди, то ещё шире растягивала в стороны ягодицы, стараясь как можно глубже насадиться на мой язык. Она застонала, приподнявшись перевернулась, повалившись животом на кровать, и ещё шире раздвинула ноги и приподняла свой могучий зад, отчего её ягодицы разошлись в стороны, давая проход моему языку к уже изведанному заднему отверстию любви. В этот момент я почувствовал непреодолимое желание точно также ощутить в своей попе бабушкин щекотливый язычок.
Теперь настала моя очередь становиться на четвереньки. Бабушка широко раздвинула мои половинки и прильнула к моему девственному заднему отверстию. Я чувствовал сзади её сбивающееся горячее дыхание. Её язычок проник в меня легко, безболезненно и дико приятно. Мурашки удовольствия от новых непривычных ощущений побежали по моему вспотевшему телу. Бабушка одной рукой дотянулась межу моими ногами до моего истекающего смазкой члена и начала медленно его дрочить. Другой рукой она умело слегка сжала мои яички. Через несколько минут я кончил, заливая неиссякаемой юношеской спермой узоры дорого ковра, чувствуя, как при каждом выбросе спермы мой сфинктер пульсируя сжимается, зажимая чудесный бабушкин язычок.
Бабушка кончала ещё немыслимое количество раз. От каждого моего прикосновения её сотрясали судороги огромной амплитуды. Я всё делал инстинктивно – куда-то тыкал членом, что-то лизал, что-то целовал, мял… Это была самая лучшая карусель в моей жизни. В тот вечер я идеально изучил каждый сантиметр этого стареющего, но всё ещё роскошного тела, каждую прожилку, каждую складочку. Мне было всё впервой, интересно и возбуждающе! Особенно, когда я лежал на полу, а она присела над моей грудью и начала писать. Горячая, пахучая струйка щекотливо потекла по моим соскам, вниз к ключицам и шее. Не каждый мужчина за свою жизнь испытывал такое наслаждение! Бабушка учила, подсказывала и… истекала своими соками. Постель была мокрая от её выделений и моей спермы. Никогда более я не встречал женщин с таким количеством выделяемых секреций. Я их пил, умывался и наслаждался ими!
Я стал мужчиной. Если мне не изменяет память, я кончил восемь раз! Признаюсь – такого подвига мне совершить не удалось больше никогда и ни с кем.
Проснулись мы почти одновременно. Было удивительно легко, радостно и жизнеутверждающе. Никакого стеснения или смущения. Мы с юмором и нескрываемой гордостью, лёжа на кровати, взирали на полный хаос вокруг нас. Я поделился с бабушкой своими детскими воспоминаниями семи и пятилетней давности. Признался в своих переживаниях и естественных для того возраста интимных шалостях. Бабушка искренне и умилительно удивлялась и утверждала, что у неё и в мыслях не было ничего недостойного. Она всегда воспринимала меня только как маленького любимого внучка.
И вчера ей действительно приспичило в туалет по-маленькому. Но, увидев мою диспропорциональную фигуру – худощавый юношеский торс с неразвитой мускулатурой и узкими плечами вверху и полностью сформировавшийся низ, вид которого достоин любого мужчины, она перестала себя контролировать! Уже около десяти лет у неё не было мужчин. И тут она увидела мою бурную кудрявую растительность от моего пупка, опускающуюся вниз к лобку и превращающихся в непролазные дебри длинных, почему-то рыжеватых, волос из которых толстым шлангом свисало моё полуэрегированное чудовище, готовое в мгновение превратиться в хищника, разрывающего женскую плоть.
Мы привели в полный порядок себя, устранили последствия вчерашнего любовного смерча, проветрили квартиру, насытив её утренней бодрящей энергией. Был выходной день, торопиться некуда, да и от вчерашней ураганной и непривычной «гимнастики» ощущалось состоянии прострации и лени.
Я валялся на диване и боковым зрением увидел, что бабушка засобиралась в туалет. Внутри меня пробежал знакомый холодок. Яйца в мошонке подскочили. Я поднялся с дивана, подошёл к туалету и резко открыл дверь. Бабушка поднимала полы халата, собираясь приспустить свои огромные «семейные» трусы.
– Я хочу посмотреть, — сказал я
– Я по-большому, — ответила она
– Я тем более хочу посмотреть!, — Сердце моё застучало с неистовой силой от возможности увидеть нечто извращённо-запретно-возбуждающее! Член мой уже не помещался в шортах, ему было тесно и я почувствовал, как из него выделяется капелька смазки.
– Никогда я этого ни при ком не делала, мне стыдно, да и тебе может быть неприятно, — бабушка явно смущалась.
После того, что произошло вчера, моя психология изменилась. Я ощутил какую-то власть над ней. Бабушку я в ней больше не видел. Это была милая, добрая, податливая пожилая любовница, готовая исполнить любую твою прихоть.
Трусы безвольно скользнули на пол, возбуждающе вывернувшись наизнанку.
Я властно взял её за руку, немного оттянул от унитаза в сторону ванной.
– Здесь будет удобнее и виднее, — я дрожал от предвкушения неизведанного. Да и моя хорошая, видимо тоже завелась от такой перспективы.
Бабушка забралась в ванную, на ходу снимая с себя уже всю одежду, боясь испачкаться. Она встала рачком, выгнув спину и раздвинув ноги, замерла и напряглась. Я опустился перед ванной на колени и руками раздвинул в разные стороны её большие, мягкие матовые ягодицы. Передо мной вновь открылась вчерашняя картина: розовая звёздочка анальной мышцы, сфинктера, в обрамлении тёмных коротеньких волосиков. Бабушка тужилась и толстая кишка понемногу выдавливалась изнутри. В это мгновение сфинктер, превратившись в маленький цилиндрик, приоткрылся и из него начала выдавливаться тёмно-коричневая блестящая какашечка в обрамлении упругой мышцы. Я заворожено смотрел на это зрелище. Сердце выскакивало из горла от вида этого таинства. Первая какашечка отделилась от попочки и с глухим звуком упала в ванную.
В этот момент бабушка начала писать. Из глубины её мохнатой пизды потекли струйки. Но это были не обычные прозрачные струйки искристой звонкой мочи. Они были перемешаны с уже начавшимися выделятся тягучими соками возбуждённого бабушкиного желания. Показалась вторая какашечка, более узкая и короткая. Больше выдержать я не смог. В одно движение я сорвал с себя одежду, залез в ванную и с разгона вогнал свой инструмент бабушке в её, ещё в остатках кала, задницу. Мои яйца раскачивались в такт и хлопали по её набухшим алым половым губам и клитору Через несколько а меня производит вид ухоженного, аккуратного пожилого женского тела. Несколько оттянутая тяжёлая, пышная грудь. Возбудившиеся и ставшие маленькими цилиндриками соски на сузившихся от желания околососковых ореолах. Складочки на животе пониже пупочка. Большой и обязательно небритый лобок. Влажные, истекающие тягучим соком желания и запретной сладости алые половые губы, полностью утопающие в длинных спутавшихся седоватых волосах. Упругий сфинктер ануса, рефлекторно сжимающегося в такт внутренним волнам женского оргазма. И АРОМАТ! Волшебный, вечно манящий, упоительный АРОМАТ, исходящий ОТТУДА! АРОМАТ Женщины.
На протяжении всего периода обучения в ВУЗе, наряду с моими многочисленными связями и интрижками с ровесницами, я никогда не забывал о бабушке. Периодически заходил к ней и доставлял несколько часов радости, давая ей в очередной раз почувствовать себя Женщиной! И каждый раз удивлялся её энергии, эротической фантазии, силе и полноте чувств в её, на то время, 618 лет! За пять лет моей учёбы в институте, моя родная и искренне любимая бабушка научила меня главному – наслаждаться своим телом и организмом, своей физиологией. Без всяких ограничений.
Какое счастье и везение, что ты оказалась именно МОЕЙ БАБУШКОЙ! Спасибо тебе!!!
Р.S.
Однажды, во время одной из наших восторженных встреч, бабулечка, смущаясь, поведала, что на склоне лет, её преследует одно желание – поучавствовать в любовных утехах с количеством участников более двух человек. Короче, в обычной групповушке. Она сказала, что до сих пор не может толком разобраться – в какую дырочку ей всё же приятнее – в писю или попу. Она получает равное удовольствие от использования обеих. И может быть есть у меня надёжный, порядочный друг, который мог бы присоединиться к нашим играм. Уж больно ей хочется, чтобы её отымели одновременно в оба отверстия.
Такой друг Антошка у меня был. Действительно «проверенный в боевых делах». Тут меня посетила шальная мысль и обратился к бабушке со встречным аналогичным вопросом. От этого диалога мы потихонечку «завелись». Моя рука как бы невзначай уже игралась воспрянувшим достоинством, а бабушка рефлекторно начала теребить сосок сквозь атласную материю халата. Бабуля рассказала, как лет сорок назад у неё был один-единственный опыт лесбийской любви втихаря от покойного деда. Она с едва скрываемым волнением вспоминала и описала эти незабываемые ощущения, аромат, вкус женщины, испытываемый женщиной. Мы начали перебирать в памяти всех её подруг и приятельниц. Но, в таком возрасте, как говорится «иных уж нет, а те далече».
Наконец, жаждущая забытых ощущений, бабулькина память натолкнулась на одну кандидатуру. Это была давняя знакомая, лет на восемь (!!! Ого! Я уже ХОЧУ!) старше неё самой, в молодости не отличавшаяся особыми нравами, похоронившая трёх мужей и наслаждающаяся внуками и оставшимися годами. В своём друге Антоне я был уверен стопроцентно, а вот насчёт бабушкиной подруги возникал вопрос. Неизвестно как она воспримет предложение, и с какой стороны вообще лучше подъехать, чтобы не отпугнуть сразу. В предвкушении нового и неизведанного, поле того как в голове выстроились конкретные картины — обычный трах был уже скучен. Я уже вовсю наяривал свой член, по бабушкиным ногам давно текла слизь (я, по-моему, писал, что стольких выделений я больше ни у кого не видел!). Я кончил в стоявшую на столе чашку, извергая в неё запас спермы месячного воздержания. Бабуля вылила содержимое чашки себе на лицо, размазала и стала дрочить свой набухший клитор.
На том и порешили – я жду сигнала.
Сигнал поступил недели через две. Мы с Антоном купили шампанское, облили себя модным в то время одеколоном и обалденно возбуждённые двинулись навстречу неизведанному.
Дверь открыла бабушка – и я обомлел! Она так прихорошилась, будто сбросила лет десять. Пока мы раздевались, ловил любопытные и жаждующие бабушкины взгляды в направлении моего друга. Меня тоже раздирало любопытство – что за монстра под семдесят лет я увижу в комнате. С замиранием сердца мы вошли. Стол был красиво сервирован, а за столом улыбаясь, в элегантном брючном костюме сидела Нина Ивановна, полная противоположность бабушке. Высокая, худая, с короткой стрижкой и вставной челюстью, абсолютно плоскогрудая, с вызывающим блеском в глазах.
… Шампанского было много, пили не ограничивая себя, потихоньку пьянея и сползая от фривольных анекдотов до откровенных тем. Затем нам с Антошкой стало интересно отличаються ли у наших бабушек цвет сосков. Они почти одновременно оголили свои груди. Это было зрелище! Огромная, с тёмными цилиндрическами сосками свисающая грудь моей бабулечки и две маленькие розовые кнопочки на худой и плоской груди Н. И. Им достовляло явное удовольствие вот так бесстыдно выпячивать своё женское «оружие» и наблюдать характерное шевеление в наших ширинках.
«Можете не только цвет посмотреть, но и на вкус попробовать» — игриво сказала Нина Ивановна. Ну, вкус своей бабушки я не знаю разве что только в матке. Поэтому, предоставив бабушкино богатство на попечение изнемогающего Антона, я с любопытством засосал сосок шестидесятивосьмилетней старухи. Хотя старухой назвать эту женщину невозможно и несправедливо. Я ощутил во рту удивительную прохладу этого маленького податливого бутона, который от моего мягкого покусывания стал моментально твёрдым соском с венчающим его упругой горошинкой. Неожидано я услышал рядом с собой сопение. Пока мой Антошка с упоением мял, тискал, лизал, сосал, кусал бабушкины груди (таких ему видеть ещё не доводилось!), моя непревзойдённая и любимая бабулечка с неменьшим удовольствием припала к груди Нины Ивановны параллельно со мной!
Фу, надо отдышаться! «Ну, что, начало нашему знакомству положено!» — с восторгом воскликнула моя бабуля — «И теперь, для установления баланса мы с Ниной Ивановной тоже хотим сравнить некоторые детали наших мальчиков!». Демонстративно, как в зрительном зале, с болтающимися сиськами и закинув ногу на ногу, они уселись на диван. На светлых колготках бабушки виднелись характерные тёмные полосы потёков из влагалища. Виват! Одна сучка созрела!
Уговаривать нас с другом не пришлось. Мы одновременно сняли брюки и остались в топорщащихся трусах. На моих трусах уже было тёмное влажное пятно от выделяющейся смазки. По молчаливому взаимосоглашению с бабушкой я больше уделял внимание Н. И., а Антошку оставил для разнообразия бабуле. Мы начали снимать оставшееся на нас. Наши бабульки напряглись и уже не мигая смотрели на открывшееся их взору. Я ранее уже описывал своё «оружие». Мой член в эрегированном состоянии напоминал древнерусское штурмовое ружие «таран» — длинное толстое бревно, направленное строго вперёд, параллельно земле, готовое смести со своего пути всё. У Антона же член был меньше, изящнее, при возбуждении направленное вертикально по дуге и напоминал натянутый тетивой лук.
Венцом этого творения была, буд-то бы прилепленная от чужого органа, огромная, резко очерченная головка, напоминавшая атомный взрыв. Она была уже залупленная и блестела от смазки. «На вкус, мы тоже хотим попробовать на вкус!» — заверещали наши старушки. Мы подошли ближе. Они раздвинули ноги и мы поднесли наши копья к их лицам. Нини Ивановна была в брюках и подпустить меня вплотную труда не представляло. А вот бабушке, чтобы раздвинуть свои полные ляжки пришлось задрать юбку. Посмотрев вбок я с восторгом обнаружил, что моя любимая бабулечка пикантно одела колготки без трусов, прямо на голое тело! И вся внутрення поверхность её бёдер блестела от выделяемых соков желания! Я описывал выше, что бабушка обладала высшим пилотажем минета. Антошкин дружок вошёл в бабушкин рот мгновенно, стремительно и сразу до самого корня.
Нина Ивановна дрожащими пальцами осторожно держала мой член и с наслаждением любовалась им, приговаривая «Неужели дождалась! Живой! Настоящий! Пятнацать лет не видела!». Она начала нежно целовать мой ствол по всей длине а затем кончиком языка щекотать мою уздечку. Потом аккуратно и неглубоко взяла его в рот. Видимо ей с её вставными челюстями было неловко и дискомфортно. Мы с закрытыми глазами наслаждались несколько минут, после чего бабуля резко отстранила от себя уже потухающего Антона и сказала, что кончать так быстро они нам не позволят.
Мы настроились на длинный приятный и разнообразный вечер.
Я не мог дождаться того момента, когда я увижу половой орган Н. И. Меня раздирало люпопытство – что из себя представляет пизда женщины под семдесят лет?!
Антон помог подняться с дивана бабушке и стал помогать расстёгивать молнию на юбке. Я присел на диван на освободившееся место приобнял Н. И. одной рукой, другой начал нежно массировать её символическую грудь, а языком щекотал сосок другой груди. Тем временем Антон справился с остатками бабушкиного одеяния. Она предстала во всей своей величественной красе – абсолютно голая, высокая и статная, с налившимися большими сосками. Весь лобок был сплошным, ни разу в жизни не бритым, дремучим лесом седых, длинных гладких волос, спутавшихся от постоянно текущих женских сладострастных соков. Мой друг медленно опустился перед ней на колени, уткнулся лицом ей в между ног и стал шумно вдыхать возбуждающий женский аромат. Чтобы ему было удобнее, бабушка подняла ногу и поставила её на диван.
Я, дрожа от нетерпения, любопытства и возбуждения, расстегнул брюки Нины Ивановны. Легко подтолкнув её на спинку дивана, опустил брюки вниз. На ней были белоснежные, полупрозрачные, гипюровые модные трусики. Она сама медленно их сняла и со словами «Никогда уже и не мечтала, что Это произойдёт ещё когда-нибудь!» максимально возможно для своего возраста раздвинула ноги, согнув их в коленях так, что обнажила не только свой когда-то детородный орган, но и анальное отверстие. Что же я увидел? Безусловно, это было тело действительно пожилой женщины. Но Женщины! Не опустившейся и следящей за собой! Я приблизил своё лицо на минимально возможное расстояние и лицезрел, наслаждаясь. Лицезрел и Вдыхал! Лобок, поверхность вокруг половых губ, анальная дырочка были идеально выбриты! Удивляюсь – как возможно в таком возрасте искорячиться над зеркалом, чтобы не оставить ни одной царапины! И, судя по тончайшему, едва уловимому, аромату недешёвой, кстати, косметики Нины Ивановна ухаживала за собой сегодня днём перед приходом к бабушке.
Пусть читатель простит меня за то, что я ненадолго оставлю соседнюю, наслаждающуюся новизной и друг другом, парочку. Хочу полностью сконцентрироваться на своих впечатлениях о Нине Ивановне.
Хоть и далеко не с такой интенсивностью как у моей бабулечки, писенька старушки давно «дала течь», источая при этом головокружащий до умопомрачения, возбуждающий запах. Половые губки, конечно, были дрябленькие, потемневшие от возраста. Потемневшая была и кожа на бёдрах вокруг полового отверстия. Сморщенная, узенькая, тёмно-коричневая дырочка попочки. Морщинки, прожилки, пупырышки… Время не жалеет. Но, что удивительно, это зрелище не отталкивало! Не вызывало отвращения или жалости. Оно притягивало своей необычностью. Я Хотел эту Женщину!
Медленно и нежно провёл языком от анального вверх до клитора. Её передёрнуло. В течение нескольких минут я интенсивно лизал клитор, врывался языком во влагалище. Уже всё моё лицо было мокрым и скользким, а Н. И. всё прижимала и прижимала руками мою голову к своей истосковавшейся плоти. Она хрипела, стонала и конвульсивно дёргалась.
Я вводил медленно, словно боясь разорвать её своим вздыбленным прекрасным оружием, наслаждаясь при этом всей гаммой эмоций на старческом лице. Нина Ивановна лежала недыша и нешевелясь. И когда я вогнал ей по самые яйца и слёзы счастья покатились из её глаз.
Мы сразу взяли бешеный ритм. Я и ожидать не мог, что в ней окажется столько энергии! Сдерживатсья, чтобы не кончить я могу очень хорошо. В этот момент Нина Ивановна закричала, дёрнулась, изогнулась дугой и бессильно обмякла на диван. Я, не кончив, витащил свой хер. Эта славная, соскучившаяся по элементарному сексу, пожилая женщина встала с дивана, опустилась передо мною на колени, обняла мою жопу и, уткнувшись в звенящие от избытка спермы яйца, прошептала: «Спасибо!».
Тем временем, моя золотая бабулечка уже успев утолить свой первый голод, помогала достичь оргазма Антошке. Он стоял с широко раздвинутыми ногами, а бабушка, сидя на корточках, интенсивно у него сосала, вторую руку завела между ног Антона под мошонкой и воткнула средний палец ему в анус. Антон начал реветь и изливаться на лицо, причёску и массивную бабушкину грудь. В этот момент Н. И. прытко подскочила к этой парочке и начала растирать сперму по бабушкинам соскам и вылизывать её с тела. Вид раскоряченой бабулечки и лижущей ей соски Нины Ивановны довёл меня до кондиции. Я стал кончать, добавляя море спермы на голые, возбуждённые тела двух обнимающихся старушек, одна из которых была моей любимой с детства бабушкой!
Я смотрел на отдыхающих, умиротворённых женщин и отчётливо осознавал, что я самый настоящий геронтофил. Презираю и ненавижу педофилов. Сверстницы меня обожают, но мне с ними неинтересно! Меня возбуждает вид обнажённой, истерзанной годами и чьими-то членами, похотливо истекающей соками, пожилой женщины.
Вообщем, «первый тайм мы уже отыграли». Но основной цели, из-за которой мы собрались (напомню – отыметь мою бабулечку в два ствола) ещё не достигли. Безусловно, это была разминка. Антошкин «атомный грибок» так и не упал и был готов к скорейшему возобновлению «боевых действий». Мой младший братец уже начинал чувствовать характерное щекотание в мошонке. Мы выпили шампанское, смеялись, всем было легко и беззаботно. Комнату заполнял характерный, ядрёный и возбуждающий аромат спермы.
Как-то одновременно созрела мысль, что необходимо посетить туалет. А туалет, как вы помните, у бабушки был совмещённый. Я передложил и в этот элемент внести какую-нибудь изюминку. Долго уговаривать бабулек не пришлось! Они быстренько забрались в ванную, легли друг напротив друга, закинули ноги на края ванной. Их пизды почти соприкосались. Весело смеясь, они начали поливать друг друга только что выпитым шампанским. Вот это было зрелище! Яркие прозрачные, звонкие, мощные струи заливали их тела! Нам с Антоном тоже хотелось ссать, наши хуи уже стояли по полной и процесс мочеиспускания стал невозможен. Мы с другом включили душ и с огромным удовольствием начали ополаскивать наших старушек, натирая их самые «интересные» места и откровенно лапая. Помогли им вытереться и, смачно шлёпнув по задницам, выпроводили в коридор. Ссать хотелось нестерпимо. Пришлось засовывать наши члены под холодную воду, после чего, с велезающими из орбит глазами, мы смогли опорожниться.
Мы зашли в комнату. Что-то неуловимо изменилось в облике Нины Ивановны. Что именно я ещё не понимал. Бабушка, хитро улыбаясь, легла на спину на ковёр (бедный многострадальный ковёр!). Н. И. уселась своей пиздой ей на лицо и молча поманила нас рукой. Мы с Антошкой подошли к ней вплотную. Нина Ивановна взяла рукой мой член и заглотила его.
Это был ШОК!!! Такого я не испытывал никогда! Она была без зубных протезов! Её нежные, упругие дёсна буд-то бы маленькие тисочки абсолютно полно и безболезненно обхватывали мой хуй, которым я чувтвовал каждый бугорок её ротовой полости! Это неописуемый восторг!
Тем временем, бабуля старательно, с явным для себя наслаждением, вылизывала пизду Нины и посасывала её клитор. Дыхание Нины стало сбивчивым, она раскрыла рот и мой член освободился из замечательного плена. Нина Ивановна закрыла глаза, запрокинула назад голову и интенсивно заёрзала своей промежностью по бабушкиному языку. Через несколько секунд Нина дёрнулась, вскрикнула и упала на локти. По бабушкиной шее скатилась блестящая струйка слизи из влагалища Н. И.
Антоша тоже не терял даром времени и со знанием дела «изучал» женскую анатомию, погрузив в бездонный бабушкин источник наслаждения почти всю свою кисть руки. Бабульке моей это явно нравилось – она широко раздвинула свои пухлые ноги и поддавала тазом навстречу Антошкиным движениям. Глядя на это зрелище, не перестаю восхищаться красотой бабулиных органов! Кому-то нарвяться гладко выбритые пизды, кому-то аккуратно подбритые. А лично я люблю вот такие заросли. Люблю, когда заросший мохнатый лобок, люблю непролазные дебри, скрывающие вход во влагалище и густую поросль, уходящую дальше и покрывающую всё вокруг ануса. Бесподобное зрелище!
Нина Ивановна тяжело поднялась с пола и плюхнулась в кресло. Видимо возраст всё-таки сказывается. Забросив ногу на подлокотник кресла, одной рукой она пощипывала свою нежно-розовую кнопочку правой груди, другой рукой неторопясь игралась у себя между ног, наблюдая за развивающимся кульминационным моментом, ради которого мы сегодня, в принципе, и собрались.
Антон лёг на спину поперёк дивана и свесил ноги на пол. Его член стоял вертикально. Неестественно огромная, чётко очерченная, головка налилась и готова была разорвать кого угодно. Бабуля подошла к лежащему Антону, раздвинула ноги и села сверху на Антошкин кол. Призывно обернувшись ко мне, сказала: «Ебите меня, мальчики! Разорвите!». Бабуля начала интенсивно скакать на Антоне, а я с наслаждением стал лизать ей попочку, стараясь проникнуть языком максимально глубже. Затем я встал сзади и медленно ввёл своего громадного красавца в бабушин зад. Она взревела от удовольствия! «Да-а-а! А-а-а! Ебите меня-я-я! Бля-я-ядь! А-а-а!». Сквозь тонкую перегородку, отделяющую стенки влагалища от прямой кишки, своим членом я чувствовал Антошкин хуй и острые края его головки. Бабушка истерично орала и дёргалась. Её огромные сиськи болтались во все стороны и плюхались об лицо нижнего партнёра.
Наступала кульминация. Мы увеличили темп. Я уже еле сдерживался – меня очень возбуждало трение рельефной головки Антошкиного члена об мою уздечку через тоненькую женскую перегородочку. Бабушка уже не выла. Она изогнула спину дугой, запрокинула голову назад. Её длинные волосы, собранные на старинный манер, в пучок, растрепались. Из широко раскрытого рта доносилось бешенно-учащёное дыхание. Вся она начала вибрировать мелкой дрожью неимоверной частоты. Антон резко дёрнулся, бабулин сфинктер сжался, плотно зажав мой ствол. И в этот момент я почувствовал взрыв! Моё семя начало извергаться в бабушкино чрево. Мой анус рефлекторно сжимался в такт выбросам спермы. Мне казалось, из меня выливаются литры жидкости! Антон взревел, продолжая мощными толчками подбрасывать на себе грузное, обмягшее тело бабушки. Через несеолько секунд всё было КОНЧЕНО! Я вытащил свой хуй из бабушкиной жопы и увидел огромную, не успевшую ещё сжаться, бабулину тёмно-коричневую дырень, блестящую по краям и истекающую моей спермой. Бабушка без сил отвалилась от Антона, который так и остался лежать недвижимо-опустошённо с лежащим на боку красивым членом. Мой хуй, волосы на лобке были мокрыми, липкими от вспененной спермы. О бабушке и говорить нечего – её ляжки, лобок, ягодицы – всё блестело! Струйки мужских и женских выделений стекали по её ногам на диван и ковёр, источая резкий и возбуждающий запах. Я тоже обессилено плюхнулся на ковёр.
Это был просто КАЙФ! Мог ли я когда-то представить себе, что буду со своим лучшим другом ебать во все щели и дырки свою родную бабушку с подругой, на два порядка старше нас! Но, опять-таки повторюсь, – не приносят мне удовлетворения сверстницы, готовые в при малейшей возможности в пустой аудитории отдаться, став раком, глухо постонать, в лучшем случае не «наградить» триппером и потом в течение нескольких месяцев претендовать на на тебя.
Видимо с этими философствованиями я и задремал. Последнее, что отметило моё затухающее сознание – это задремавший Антон со свешенными опустошёнными яйцами; распластавшаяся на диване бабушка, отрешённо и безучастно к происходящему смотрящая вверх и стоящая перед ней на коленях враскоряку Нина Ивановна, дрочащая себе пизду и слизывающая слизистые выделения и остатки нашей спермы из влагалища и жопы бабушки.
Вот так и закончился этот волшебный, удивительный вечер. Вечер, который оставил один из самых ярких следов в моей последующей сексуальной жизни…
…Утром мы поочереди привели себя в порядок. Непринуждённо обсуждая свои вчерашние незабываемые впечатления, чувства и эмоции, мы позавтракали. Но, всем было немного грустно, т. к. каждый из нас прекрасно понимал, что Такое, увы, больше не повториться…
…Мы стояли с Антоном одетые в коридоре. Не хотелось расставаться с таким грустным настроением. Взглянув на тоскливые глаза Нины Ивановны, я понял состояние этой пожилой, почти старухи, женщины. Это была скорбь. Она чувствовала – больше никогда и ни с кем… Шанса у неё больше не будет.
Я, не отводя от неё, взгляда начал медленно стягивать с себя верхнюю одежду. Антон просёк всё моментально и последовал за мной.
Произошло всё мгновенно и в абсолютной тишине. Никто из нас не издал ни звука. Это, говоря языком военных, была «кинжальная» атака – молниеносная, сметающая всё и вся на своём пути.
Прямо в коридоре я молча разделся до гола и с, направленным в сторону Н. И., своим толстым залупленным хуем подошёл к ней. Я привлёк к себе эту старую, худощавую, привлекательную женщину. Её бил озноб. Медленно начал раздевать Нину. Утром, без макияжа, при дневном освещении она выглядела не так эффектно. Аккуратно уложив её на пол и раздвинув ей ноги, я вошёл в её, пахнущее утренним мылом, лоно на всю длину своего толстенного ствола. Я думал, что раздавлю своей массой это хрупкое старенькое создание, но Нина Ивановна лишь плотнее притянула меня к себе. Из её глаз катились слёзы. Слёзы радости, счастья, удовольствия и жалости к самой себе. Жалости по безвозвратно уходящей жизни, воспоминаниям о былой красоте, кавалерах и утехах. Жалости от осознания безысходности и мысли о том, что это, наверняка последний в её влагалище мужской член.
«Больше оптимизма, Нинка!»,- приободрила её бабушка,- «Не хныч, старая ты моя поблядушка, мы ещё повоюем!».
Антошка ещё вчера понял, что моя любимая бабулечка большая любительница анальных наслаждений. Поэтому, не теряя попусту времени, он рядом с нами поставил бабушку рачком, закинул юбку ей на спину, приспустил до колен мнгновенно, глядя на нас с Н. И., увлажнившиеся бабулины трусы и вогнал свой «атомный грибок» бабушке в анус.
Нам хватило нескольких фрикций, чтобы кончить.
Всё так же молча, оставив наших, раскоряченных в разных позах, женщин на полу коридора, мы встали, обтёрли опавшие хуи носовыми платками, оделись и вышли на отрезвляющий воздух поздней осени…
Нину Ивановну я больше никогда не встречал. Учёба, повседневные заботы, молодёжные компании, молодые девки… Бабушка как-то сказала, что Н. И. начала болеть. Больше о её судьбе я ничего не знаю.
Антошка перевёлся на учёбу в другой город (к величайшему бабулиному сожалению, уж больно ей понравилось быть натянутой одновременно на два наших неутомимх хуища). Таких надёжных друзей у меня больше не было.
Замечательное было время!!!